Рґрѕрµрј стулья вечером деньги – Марина и Сергей Дяченко —

Вечеря » Адвентус

Почему Вечеря не принимается вечером?     31 июля 2009 |     «Здраствуйте пастор. Меня волнует такой вопрос: почему вечеря не принимается вечером, после захода, как Христос делал и еввреи принимали пасху после захода солнца. Разве Он нам неоставил премер как делать. Спасибо заранее»       Тело и кровь Иисуса Христа     3 июля 2009 |     «Католицька церква вірить що святе причастя – це дійсно правдиве тіло і кров Ісуса Христа, процес транссубстантизації. Як адвентистам пояснити що це лиш символізм, а не початки канібалізму.»       Вечеря в субботу. Нарушение?     3 июля 2009 |     «Вечеря. Почему регулярный обряд вечери совершается по субботам? Не является ли это нарушением 4 заповеди?»       Вечеря. Жизнь и смерть     3 июля 2009 |     «Вечеря. Слава Иисусу Христу! Уважаемый Владимир Алексеевич, в 1Кор.11:26 написано: «Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет.» Но есть несколько стихов, которые как бы противоречат этому стиху: «Матф.28:20 … и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь.» Что означает, что Христос уже с нами после Своего Воскресения. А этот стих говорит о жизни, а не о смерти: «1Иоан.1:2 ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам.» Не могли ли бы Вы разъяснить это противоречие. Заранее благодарю.»

www.adventus.info

Три главных счастья

Три главных счастья

Пригласили освятить дом в Женеве. Теперь такое случается: множество наших соотечественников разлетелось по всей земле в поисках лучшей доли. Вот и сестра нашего диакона — врач — улетела в Швейцарию. Диакон давно уже уговаривал меня, а я все отказывался и, если выпадали свободные дни, отправлялся отдохнуть в деревню, но тут дал слабину.

— Знаю, — сказал диакон, — что заграница вам до лампочки, знаю, но Швейцария — это не абы что, это — сердце Европы. А самое главное — сестру поддержать надо: нашла она там себе классного жениха — врач тоже, он влюбился, начал разводиться с женой, и вот уже пять лет делят имущество и конца-края не видно… Адвокаты встречаются, ведут переговоры: то банковские проценты поменялись и чего-то там надо пересогласовать, то цена на недвижимость в одном месте возросла, в другом снизилась, и какое-то там несоответствие… Она ему, мол, брось ты все, — по новой заработаем, а он не врубается: как так — это же мои деньги, мои дома? Короче: не русский человек — и все тут. А время идет: то ей было двадцать пять, а теперь — тридцать… Можем и порыбачить: там ведь и озеро есть Женевское, и речка, небось, какая-нибудь…

Я попросил его избавить мой слух от «классного», «не врубается» и «до лампочки». Он обещал. Диакон по молодости горазд украшать свою речь словечками не самого высокого штиля, за что иногда и претерпевает от старшего духовенства. В воспитательных целях.

Прилетели. Два РґРЅСЏ прошли РІ переездах: освящать пришлось Рё РґРѕРјР°, Рё клинику, Рё машины. РўРѕ Франция, то Швейцария, то СЃРЅРѕРІР° Франция — там как-то РІСЃРµ СЂСЏРґРѕРј, РІСЃРµ перемешано… Р’ каждом РґРѕРјРµ радушный обед, протокольные разговоры Рѕ ценах, калориях Рё холестерине… Нелепые СЃСѓРґСЊР±С‹, витиеватые жизни, иссыхающие СЂСѓСЃСЃРєРёРµ души… Р? РІСЃРµ оправдываются, сами себя убеждают РІ своей правоте. РћРґРЅРёРј недоставало понимания, РґСЂСѓРіРёРј — возможности развивать науку, третьим — жалования.

Бывший университетский профессор РѕР±СЉСЏСЃРЅРёР» СЃРІРѕР№ переезд тем, что РРѕСЃСЃРёСЏ кончилась. Правда, начал РѕРЅ СЃ СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ литературы. Сказал, что есть Сѓ него приятель — военный дипломат, полковник генштаба: человек образованный, неподкупный Рё даже верующий. РќРѕ случись сейчас РєРѕРјСѓ-то писать «Войну Рё РјРёСЂВ», Андрей Болконский СЃ него РЅРµ получится — лишь капитан Тушин, человек хоть Рё прекраснодушный, РЅРѕ простоватый, РЅРµ утонченный, РЅРµ аристократичный. Рђ Болконских, Безуховых Рё Ростовых давно повыбили, истребили, РёС… место заняли те, РєРѕРіРѕ прежде Рё РІ РєСѓСЂРЅСѓСЋ РёР·Р±Сѓ РЅРµ пустили Р±С‹: местечковые куплетисты…

Потому-то в русской литературе теперь одни мужики…

На третий день случился ваканс, и нам было предложено посетить дом-музей свободолюбивого философа, могилу комика и памятник рок-музыканту.

Диакон не по возрасту тяжело вздохнул:

— РќРё РѕРґРЅРѕРіРѕ приличного человека… РўРѕ ли дело Сѓ нас: приедешь РІ Белгород — святитель Р?оасаф Белгородский, РІ Питер — отец Р?оанн Кронштадтский, Ксения Петербургская, РІ Ярославле, Тобольске, Астрахани, СЏ СѓР¶ РЅРµ РіРѕРІРѕСЂСЋ РїСЂРѕ РњРѕСЃРєРІСѓ, — везде СЃРІРѕРё люди… РћРЅРё меня понимают, знают РјРѕРё грехи, сочувствуют РјРЅРµ, Р·Р° меня молятся… Рђ тут — даже РІ земле РЅРё РѕРґРЅРѕРіРѕ приличного человека нету… Что же РёР· такой земли может произрасти?..

Конечно, Александр Васильевич Суворов — человек духовный, не вынес, чесанул прямиком через горы…

— За «чесанул», — говорю, — десять поклонов.

Он парень спортивный, быстро совершил десять земных поклонов, и мы предложили сестре другой план: пусть она отвезет нас в центр города и едет далее в свою клинику, а вечером созвонимся и встретимся.

Р? пошли РјС‹, свободные люди, гулять РїРѕ Женеве. Р’ гражданском платье, конечно.

— Я же говорил: речка есть, — обрадовался диакон. — А вон на мосту мужик рыбу ловит, надо спросить его…

Подходим. Пожилой, простецки одетый дядечка достает из воды свою снасть, озабоченно осматривает нетронутого червяка и задумывается: похоже, у него не клюет. Диакон спрашивает по-французски, какая здесь есть рыба и где есть магазин для рыболовов. Человек не понимает ни слова.

— У тебя, — говорю, — прононс, наверное, какой-то неправильный.

— У меня-то, — отвечает, — как раз самый правильный, я французскую спецшколу с серебряной медалью окончил, а вот у швейцарцев, может быть, прононс и неправильный.

Пока мы переговариваемся, человек напряженно вслушивается. Я повторяю вопросы по-английски — он снова мотает головой.

— А у вас как с прононсом? — уязвляет меня отец диакон.

— Да какой там прононс, — говорю, — я уж не помню, когда и учился. Может, он по-немецки разговаривает… Ты какие-нибудь слова знаешь?

— Ну, фишер он и есть фишер…

— Кирхен, — говорю, — киндер, винтер…

— Короче, — сказал рыболову диакон. — Где нам достать это и это? — и ткнул пальцем в грузило и в червяка.

Тот вдруг как затараторит на непонятном наречии и указывает рукою вдоль набережной, потом куда-то налево.

— Ты кто есть? — говорит диакон.

— Португал, — отвечает рыбак.

— Ну, по-португальски мы совсем не потянем…

— Подожди, — говорю, — он ведь вроде что-то по-русски понимает.

Португалец кивнул, наморщил лоб и сказал:

— Мой жена — русский. Диакон так возрадовался:

— Вот, сразу почувствовал, что он свой мужик: усатый, и фигура, как у духовного лица, расширяющаяся. Только вот словесностью не богат… У тебя давно жена русский?

— Один год.

— Тогда ничего, — согласился диакон, — для первоклашки неплохо… Ну ладно, португалец, привет супруге, мы пойдем в рыболовный магазин…

А португалец вдруг говорит, что ходить в магазин не надо: рыба, дескать, совсем не клюет, а ходить надо в маленький итальянский ресторан, где собираются его земляки и поют хорошие песни.

РџРѕ РґРѕСЂРѕРіРµ выяснили, кто чем занимается. РћРЅ еще пару лет назад работал РІ Португалии РЅР° фабрике стройматериалов, поставлял товары РІ РРѕСЃСЃРёСЋ. Познакомился СЃ СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ женщиной, РѕР±Р° вышли РЅР° пенсию Рё поселились неподалеку РѕС‚ Женевы, поскольку Сѓ его СЂРѕРґРЅРѕР№ фабрики здесь есть представительство Рё оттого случается значительная подработка. Еще обсудили Фатимское чудо, Р·Р° РЅРёРј — футбол, наконец рыбалку, которая то Рё дело РЅРµ задается, потому как ветер всегда меняется, Р° давление неизменно падает. Дальше СѓР¶ РЅРµ знали, Рѕ чем говорить, РЅРѕ тут подоспел ресторанчик: тихий, уютный, Рё народу — почти РЅРёРєРѕРіРѕ.

Диакон пытался через португальца сделать заказ, даже ходил на кухню, чтобы выбрать блюда, а то названия все непонятные, и оскорбел:

— Дикая страна, — РіРѕРІРѕСЂРёС‚, — нет РЅРё РІРѕРґРєРё, РЅРё соленых огурцов, РЅРё кислой капусты, Р° селедка — сладкая, хоть СЃ чаем ее вместо варенья ешь… РљСѓРґР° РјС‹ попали?.. Причем РІРѕРґРєР° РІ принципе есть, РЅРѕ — РЅРµ сейчас, сейчас — только аперитив… Вечером можно, Р° сейчас нельзя… Надо просить разрешения Сѓ С…РѕР·СЏРёРЅР°, Р° РѕРЅ неизвестно где… Да Рё РІРѕРґРєР° дрянная — итальянская… РќРµ понимаю: РјС‹ СЃ вами — свободные, взрослые люди, честно отработали, хотим выпить РїРѕ сто граммов водки… РќСѓ, РїРѕ сто пятьдесят… РќРµ имеем права — днем РЅРµ принято. Р? это называется «демократия»? Дикие люди! Придется глушить РІРёРЅРѕ — выбирал португалец…

Потом собрался народ, и стали петь под гитару красивые португальские песни. Мы послушали-послушали, и диакон говорит:

— Благословите, батюшка, я чего-нибудь сбацаю.

— Благословляю, но за «сбацаю» десять поклонов после победы.

— Это как?

— РќСѓ РЅРµ здесь же тебе лоб разбивать, Р° РїРѕ возвращении… Р’Рѕ время РІРѕР№РЅС‹ СЃ летчиками так поступали: РѕРЅ натворит что-РЅРёР±СѓРґСЊ, Р° РїРѕРґ арест его РЅРµ посадишь — нужен РІ РІРѕР·РґСѓС…Рµ. Так Рё наказывали: пять там или десять суток ареста, РЅРѕ «после победы». Р? еще: без фокусов, никакого «папы над РўРёР±СЂРѕРј-рекой».

Последнее касалось известного нам РѕР±РѕРёРј случая. Как-то наши собратья были направлены РІ Р?талию для совершения РѕСЃРѕР±Рѕ важного богослужения. После службы РѕРЅРё РІРѕС‚ так же зашли РєСѓРґР°-то перекусить, Рё там устроилось песенное состязание СЃ местными исполнителями. Отец протодиакон потряс всех мощью своего голоса: народ безудержно аплодировал, Р° РѕРґРЅР° старушенция разрыдалась. Ее утешать, Р° РѕРЅР° РІ ответ, РјРѕР», тут даже папа заплакал Р±С‹ РѕС‚ восторга. Р? тогда отец протодиакон как заревет: «О чем, папа, плачешь?В». Р? далее РґРѕ конца. Хорошо, что никто РёР· местных РЅРµ понимал, — всем понравилось.

— Не будет папы, — неохотно пообещал диакон.

Р? как начал РѕРЅ петь наши песни, Р° голос Сѓ него чистый, красивый, португальцы расчувствовались Рё давай РІ благодарность РІРёРЅРѕ присылать. Так что РґРѕРјРѕР№ РјС‹ вернулись СЃ РґРІСѓРјСЏ ящиками.

Вот, собственно, и все развлечение: с португальцами, в итальянском ресторане, на тихой швейцарской улице. Назавтра улетали. Диакон смотрел в окошко, и когда ярко-красные черепичные крыши Европы сменились под крылом унылым отечественным шифером, подвел итог путешествию:

— Погибла РРѕСЃСЃРёСЏ или РЅРµ погибла — РѕРґРЅРѕРјСѓ Богу известно. Рђ Европа СЃ ее деньгами Рё обустроенностью — такая тухлятина! Никакой радости РІ этом нет…

— А в чем, — говорю, — есть?

Р? РѕРЅ, заработав попутно целую сотню поклонов, высказался РІ том смысле, что есть только три главных счастья: быть православным, жить РІ РРѕСЃСЃРёРё Рё РІ РРѕСЃСЃРёРё умереть.

— Но спасаться в сердце Европы легче, чем у нас, — неожиданно заключил он, — искушений меньше. Можете сказать об этом вашим друзьям в Троице-Сергиевой Лавре.

— Почему легче? — не понял я.

— Вы видели там женщин?..

— Наверное, — говорю.

— То-то и оно, что «наверное». А в Москве женщин видели?

— Конечно, — говорю, — видел.

— То-то и оно, что «конечно». Потому у нас спасаться труднее.

 

---

Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 229 | Нарушение авторских прав

---

Читайте в этой же книге: Р?нтенданты РІ ночи | Новый ревизор | Медаль | РўСЂРё рыбы РѕС‚ святителя Николая | Освящение | Разве мальчик виноват? | Высоты большой науки | Тоскующие РїРѕ небесам | Бизон Рё Фуфунчик | Ручеек |

---

mybiblioteka.su — 2015-2019 год. (0.04 сек.)

mybiblioteka.su

Глава тридцать третья

⇐ ПредыдущаяСтр 34 из 44Следующая ⇒

— Пора возвращаться, — сказала Элизабет, вставая со скамьи.

— Почему?

— Потому что начинается дождь. — Она посмотрела на него так, как будто у него было десять голов, и вздрогнула от капли дождя, упавшей ей на лицо.

— Что с вами? — засмеялся Айвен, усаживаясь поудобнее в знак того, что никуда не пойдет. — Почему вы всегда бросаетесь в машины или дома, когда идет дождь?

— Потому что я не хочу промокнуть. Пошли!

Она нетерпеливо посмотрела на густую листву деревьев.

— Что ужасного в том, чтобы промокнуть? Ведь все высохнет.

— Потому что.

Она схватила его за руку и попыталась поднять со скамьи. Когда ей это не удалось, она сердито топнула ногой, как ребенок, не добившийся своего.

— Потому что почему?

— Я не знаю. — Она с трудом сглотнула. — Я просто никогда не любила дождь. Вам нужно знать все причины всех моих маленьких причуд? — Она прикрыла руками голову от дождя.

— Элизабет, всему есть причина, — сказал он, вытягивая руки и ловя капли дождя ладонями.

— Ну, у меня причина простая. Возвращаясь к нашему разговору, дождь все усложняет: одежда промокает, это неудобно и, в конце концов, можно простудиться.

Айвен издал звук, как в телеигре, означающий, что ответ неверен.

— От дождя нельзя простудиться. Простудиться можно от холода. Это грибной дождь, и он теплый. — Айвен запрокинул голову, открыл рот и стал глотать дождевые капли. — Да, теплый и вкусный. А вы, кстати, мне сказали неправду.

— Что?

— Я читаю между строк, слышу между слов и знаю, когда точка — это не точка, а, скорее, «но», — пропел он.

Элизабет застонала и встала, обхватив себя руками, словно защищаясь от чего-то, и ссутулившись, как будто в нее кидали комья грязи.

— Элизабет, это же просто дождь. Посмотрите вокруг. — Он замахал руками во все стороны. — Вы видите, чтобы кто-нибудь бежал?

— Но больше никого нет.

— Au contraire! ^[5] Озеро, деревья, цапля и лосось — все они попали под дождь. — Он опять запрокинул голову и продолжал пить дождь.

Перед тем как направиться под деревья, Элизабет прочла ему последнюю лекцию:

— Осторожнее, Айвен. Глотать дождь — не самая хорошая идея.

— Почему?

— Потому что это опасно для здоровья. Вы знаете, как загрязнена атмосфера? Дождь может быть кислотным.

Айвен сполз со скамьи, держась рукой за горло и делая вид, что задыхается. Он подполз к берегу. Элизабет следила за ним глазами, продолжая его поучать.

Он окунул в озеро руку.

— Ну, тут нет никакого опасного для жизни загрязнения, не так ли? — Он зачерпнул пригоршню воды и брызнул в нее.

РћС‚ удивления Сѓ нее открылся СЂРѕС‚ Рё широко распахнулись глаза, РѕРЅР° стояла оторопев, Р° СЃ РЅРѕСЃР° Сѓ нее капала РІРѕРґР°. Р? РІРґСЂСѓРі Элизабет резко выбросила вперед СЂСѓРєСѓ Рё толкнула его РІ озеро, рассмеявшись, РєРѕРіРґР° РѕРЅ исчез РїРѕРґ РІРѕРґРѕР№.

Он все не появлялся, и она перестала смеяться.

Встревожившись, Элизабет шагнула к воде. На тихой поверхности озера не видно было никакого движения, кроме ряби от дождя. Она уже не замечала холодных капель на лице. Прошла минута.

— Айвен! — Ее голос дрожал. — Айвен, кончайте играть. Вылезайте сейчас же! — Элизабет наклонилась вперед, высматривая его под водой.

Она нервно что-то пропела про себя и сосчитала до десяти. Человек не может задерживать дыхание так долго.

Стеклянная поверхность расступилась, и оттуда вылетело что-то вроде водяной ракеты.

— Битва под водой! — закричало водяное чудище. Оно схватило ее за руки и потянуло в озеро головой вперед. Элизабет была так счастлива, что он жив, что даже не противилась, когда ледяная вода ударила ей в лицо и накрыла с головой.

— Доброе утро, мистер Рћ’Кэллаган. Доброе утро, РњРѕСЂРёРЅ. Здравствуйте, Фидельма, привет, РљРѕРЅРЅРѕСЂ. Отец Мерфи… — РћРЅР° весело кивала соседям, РёРґСЏ РїРѕ СЃРѕРЅРЅРѕРјСѓ РіРѕСЂРѕРґСѓ. Соседи провожали ее изумленными взглядами, Р° РѕРЅР° шагала РІ хлюпающих кроссовках, Рё СЃ ее одежды капала РІРѕРґР°.

— Вам идет, — засмеялся Бенджамин, поднимая чашку с кофе в знак приветствия. Он стоял рядом с небольшой группой туристов, которые танцевали, смеялись и разбрызгивали кофе по тротуару у дверей кафе Джо.

— Спасибо, Бенджамин, — серьезно ответила она и пошла дальше по улице. Ее глаза сияли.

Солнце светило над городом, где этим утром еще не было дождя, и его жители шептались и смеялись, глядя, как Элизабет Эган идет с высоко поднятой головой, размахивая руками, а в волосах у нее запутался кусок водорослей.

 

Элизабет отбросила очередной цветной карандаш, смяла лист бумаги и швырнула его через всю комнату. Шарик опять не попал в корзину, но ей было наплевать. Он мог лежать там с остальными десятью смятыми шариками сколько угодно. Она состроила гримасу и взглянула на календарь. Красный крестик, которым она обозначила последний день пребывания в их жизни Айвена, воображаемого друга Люка, теперь обозначал грядущий конец ее карьеры. Ладно, она преувеличивала — открытие гостиницы намечено на сентябрь, и пока все шло по плану. Все материалы прибыли вовремя, если не считать нескольких мелких осложнений. Миссис Брэкен со своей командой трудились каждый день по многу часов, они шили подушки, занавески и пододеяльники, но непривычным было то, что работу задерживала сама Элизабет. Она не могла определиться с дизайном детской комнаты и уже начинала ненавидеть себя за то, что заикнулась о ней Винсенту. В последнее время она была слишком рассеянна.

Она села на свое любимое место за кухонным столом и засмеялась над собой, вспомнив утренний заплыв.

Ее отношения с Айвеном стали еще более странными, чем раньше. Сегодня она фактически объявила ему о разрыве, и это разбило ей сердце. Однако он до сих пор рядом с ней, в ее доме, и смешит ее, как будто ничего не случилось. Но нечто все-таки случилось, нечто очень серьезное и, возможно, непоправимое, Элизабет чувствовала это по тяжести у себя в груди. За день она пришла к любопытному выводу: никогда раньше с ней такого не случалось, чтобы, решив положить конец сближению с мужчиной, она продолжала чувствовать себя комфортно в его компании. Ни один из них не был готов к большему, по крайней мере пока, но ей так хотелось, чтобы он был готов.

Ужин с Бенджамином прошел неплохо. Она поборола свою нелюбовь к ресторанам, к еде вообще и к пустым разговорам. Ей легко удавалось это с Айвеном, и она даже иногда получала удовольствие, но все равно каждый раз это было для нее непросто. Светские разговоры не привлекали ее, однако у них с Бенджамином было много общего. Они приятно поболтали и вкусно поели, но Элизабет не расстроилась, когда пришло время возвращаться домой. Ее мысли витали далеко, она думала об Айвене и о том, что их ждет впереди.

Хихиканье Люка положило конец ее грезам.

Айвен заговорил:

— Бонжур, мадам.

Элизабет подняла голову и увидела, как Айвен с Люком входят из сада в оранжерею. Оба они прижимали к правому глазу лупу, от чего их глаза казались огромными. Над верхней губой у обоих черным фломастером были нарисованы усы. Она ничего не могла с собой поделать и засмеялась.

— О, но, мадам, тют не над щем смеяться. Пррроизощло юбийство, — серьезным тоном сказал Айвен, подходя к столу.

— Убийство, — перевел Люк.

— Что? — Элизабет широко раскрыла глаза.

— Мадам, мы ищем улики, — объяснил Люк, его неровно нарисованные усы ходили вверх и вниз, когда он говорил.

— Ужасное юбийство йимело мьесто в вашем жардене, — объяснил Айвен, проводя лупой над поверхностью кухонного стола.

— Жарден — это сад по-французски, — объяснил Люк.

Элизабет кивнула, сдерживая смех.

— Простите нас за то, что мы форфались в ваш дём. Позвольте представиться. Я мистер Месье, а йето мой глюпый друг месье Кичдовереп.

Люк пояснил:

— Это «переводчик» наоборот.

— О, — кивнула Элизабет. — Что ж, очень приятно познакомиться с вами обоими, однако я очень занята, так что, если вы не против… — Она со значением посмотрела на Айвена.

— Не против? Конечно, мы против. Мы в процессе очень серьезного расследофанья, а что вы? — Он посмотрел вокруг, его глаза остановились на скомканных листках рядом с корзиной для мусора. Он поднял один из них и стал рассматривать в лупу.

— Насколько я вижу, вы делаете снежки.

Элизабет скорчила гримасу, и Люк захохотал.

— Мы должны допросить вас. У вас нет какого-нибудь фонаря с ярким светом, чтобы мы могли светить вам в лицо? — Айвен осмотрел комнату, но отказался от своего намерения, поймав взгляд Элизабет. — Очень хорошо, мадам.

— А кого убили? — спросила она.

— Ага, как я и подозревал, месье Кичдовереп, — они расхаживали по кухне в противоположных направлениях, все еще прижимая лупы к глазам, — она делает вид, что не знает, чтобы мы ее не подозревали. Очень умно.

— Ты думаешь, это она сделала? — спросил Люк.

— Посмотрим. Мадам, ранее сегодня днем на тропинке, которая ведет от вашей оранжереи к веревке для сушки белья, был найден червяк, раздавленный насмерть. Его убитая горем семья рассказала нам, что он вышел из дома, когда кончился дождь, с целью пересечь тропинку и попасть в другую часть сада. Причины, по которым он хотел отправиться туда, неизвестны, но это обычное для червяков поведение.

Люк и Элизабет посмотрели друг на друга и засмеялись.

— Дождь закончился в половине седьмого, именно в это время червяк вышел из дома. Вы можете сообщить мне, где вы находились в это время, мадам?

— Я подозреваемая? — смеялась Элизабет.

— На йетой стадии расследофанья все являются подозреваемыми.

— Ну, я вернулась с работы в четверть седьмого и занялась приготовлением ужина. Потом пошла в подсобное помещение и положила мокрую одежду из стиральной машины в корзину.

— Что вы сделали потом? — Айвен поднес лупу к ее лицу и подвигал ею в разные стороны, изучая его. — Я ищу улики, — прошептал он Люку.

— Потом я подождала, пока кончится дождь, и повесила выстиранное белье на веревку.

Айвен театрально открыл рот:

— Вы слышали это, месье Кичдовереп?

Люк захихикал, обнажая дырку на месте недавно выпавшего зуба.

— Тогда это значит, что вы юбийвийца!

— Убийца, — перевел Люк.

Они оба повернулись к ней, прижав лупы к глазам.

Айвен заговорил:

— Так как РІС‹ попытались скрыть РѕС‚ меня СЃРІРѕР№ день рождения РЅР° следующей неделе, то РІ качестве наказания РјС‹ приговариваем вас Рє организации вечеринки РІ саду РІ память Рѕ недавно ушедшем РёР· жизни месье Р?Р·РіРёР±Рµ, червяке.

Элизабет застонала:

— Ни за что!

— Я знаю, Элизабет, — он сменил французский акцент на великосветский британский, — общаться с людьми из городка — это так чудовищно страшно.

— Какими людьми? — Элизабет прищурилась.

— О, просто несколько человек, которых мы пригласили, — пожал плечами Айвен. — Люк отправил приглашения сегодня утром, правда, он замечательный? — Он кивнул на гордого, сияющего Люка. — На следующей неделе вы будете хозяйкой праздника в саду. Малознакомые люди будут топать по вашему дому, возможно, оставляя грязь. Как думаете, вы это выдержите?

mykonspekts.ru

Глава 8 Приезжайте РєРѕ РјРЅРµ РёР· Австралии 4 страница

Глава 8 Приезжайте РєРѕ РјРЅРµ РёР· Австралии 4 страница

Р—Р° столом велась общая беседа, лица Сѓ всех были благостные, Рё ощущение РїРѕРєРѕСЏ Рё тихой радости РЅРµ покидало Р?вана Рудольфовича. РљРѕРіРґР° РѕРЅ вышел РЅР° улицу, его взгляд скользнул РїРѕ деревьям — листья совсем пожелтели, шелестели РїРѕРґ ногами, терпкий запах поздней осени навевал легкую грусть. Небо было высоким Рё СЃРёРЅРёРј, Рё РЅР° его фоне золотые РєСЂРѕРЅС‹ деревьев выглядели празднично. РћРЅ подошел Рє своей машине, сел Р·Р° руль. Выруливая Рє главной РґРѕСЂРѕРіРµ РїРѕ широкой аллее между РґРІСѓРјСЏ решетчатыми заборами, Р·Р° которыми густо разросся еще совершенно зеленый кустарник, РѕРЅ увидел, как двери храма распахнулись Рё вышли, весело переговариваясь, Надя СЃ мужем Р?РІРѕРј Рё Анечка СЃ Дэвидом. РЈ Дэвида РЅР° руках восседал круглоголовый бутуз Севочка. РћРЅ вертел головой, пытаясь заглянуть Р·Р° забор, откуда слышались голоса ребятишек отца Георгия. Дети, чинно простоявшие службу, вырвались РЅР° волю Рё СЃ веселым РєСЂРёРєРѕРј бегали РїРѕ зеленой лужайке РІ РѕРґРЅРёС… платьицах, Р° матушка безуспешно пыталась одеть РёС… РІ куртки. Как любил Р?ван Рудольфович швейцарскую осень — золотые деревья Рё РёР·СѓРјСЂСѓРґРЅРѕ-зеленую траву, Р° над всем этим великолепием высокий РєСѓРїРѕР» синего неба. Оглянувшись РЅР° милые лица Нади Рё РђРЅРё, РѕРЅ подумал, что, может, Рё РІ его жизни СЃРєРѕСЂРѕ Р±СѓРґСѓС‚ перемены, Рё РѕРЅ приведет РІ этот небольшой храм СЂСѓСЃСЃРєСѓСЋ жену, Рё РѕРЅР° будет так же стоять СЂСЏРґРѕРј СЃ РЅРёРј РЅР° службе, Р° позже хлопотать РІ трапезной, приглашая прихожан чаевничать.

РћРЅ подъехал Рє своему РґРѕРјСѓ, припарковал машину перед оградой — сегодня еще нужно было съездить Рє Екатерине Михайловне, пригласившей его РЅР° обед. Рђ РїРѕРєР° есть время, РїРѕСЃРёРґРёС‚ Р·Р° компьютером. Может, кто-то отозвался уже РЅР° его РїРёСЃСЊРјРѕ. Р? действительно, поступило несколько сообщений РЅР° его электронный адрес. Каждое было СЃ фотографией, РѕРЅ РїСЂРѕСЃРёР» без фотографий РЅРµ писать. РћРґРЅРѕ особенно тронуло его — РїРёСЃСЊРјРѕ РѕС‚ РјРѕСЃРєРѕРІСЃРєРѕР№ учительницы английского языка. РћРЅР° писала, что разочаровалась РІ СЃРІРѕРёС… соотечественниках, РЅРѕ РІСЃРµ-таки хотела Р±С‹ связать СЃРІРѕСЋ СЃСѓРґСЊР±Сѓ СЃ СЂСѓСЃСЃРєРёРј, пускай даже Р·Р° границей. Ее скромность подкупила его. РћРЅР° единственная РёР· всех корреспонденток РЅРµ просила денег. РћРЅ сразу же ответил ей Рё написал, что Сѓ него было предчувствие — сегодня его ждет какая-то радость. Подумав, добавил, что только что вернулся РёР· храма, РєСѓРґР° ездит каждое воскресенье РЅР° службу. Еще раз вгляделся РІ фотографию. Какая милая улыбка, Рё вообще РѕРЅР° была хороша СЃРѕР±РѕР№. Р?РјСЏ ему тоже очень понравилось. Может быть, потому, что РІСЃРµ его знакомые СЃ именем Александра были достойными благородными дамами, Рё это РёРјСЏ Сѓ него ассоциировалось именно СЃ достоинством Рё благородством.

 

— Сашуня, твой швейцарец клюнул, — позвонил ей Юра, когда получил письмо от Тучкова. Они договорились, что переписку будет вести Юра. После той истории, когда Саша перестала с ним делиться, он уже не доверял ей и решил новую аферу держать под личным контролем.

— Р? что? Какие Сѓ него предложения? — Саше было очень интересно, что ответил Тучков.

— Пишет, что предчувствовал радость. То есть твое сообщение его порадовало. Еще — что он сегодня был на службе в церкви.

— Он что, священник? — удивилась Саша. — Тогда я — пас. Мне совесть не позволяет обманывать святого человека.

— Да нет, РѕРЅ РЅРµ священник. Пишет, что каждое воскресенье РЅР° службу С…РѕРґРёС‚. РќСѓ как наша молодежь РЅР° дискотеку. Развлечение Сѓ него такое.

— Он что, так и написал? — опять удивилась Саша.

— Про развлечение я уже от себя добавил, чтобы тебе понятнее было. Ты у нас девушка далекая от церкви, родители тебя атеисткой воспитали. А многие русские, которые живут за границей, ходят в храмы, службу отстоят, а потом общаются там с соотечественниками. Как в клубе по интересам.

— А если он сильно верующий, тоже как-то неудобно…

— Чего тебе неудобно? Он пока тебя не призывает в храм ходить. Погоди дергаться, сначала надо ввязаться, как говорил Наполеон, а там посмотрим. Ответ вместе будем сочинять или ты мне предоставишь такую радость?

— Отвечай пока сам, но держи меня в курсе, все-таки интересно. Кстати, я завтра сопровождаю группу в Питер, буду через три дня. Если что срочно, звони на мобильный.

— Ты хоть уточнила — это не те хуацяо в бешеном количестве?

— Нет, слава Р±РѕРіСѓ, это РґРІРµ пары старичков РёР· Британии. Представляешь, СЃСЋРґР° РёР· Р?ркутска прикатили! Рђ РґРѕ этого Пекин посещали.

— Надо же, какие беспокойные старикашки за границей. Я в старости поселюсь на берегу океана, например в Майами-Бич, и буду там сиднем сидеть. Курить гаванские сигары и смотреть на морские волны. А ты где поселишься, когда бабулькой станешь?

— Р’ Р?талии. Там персики очень вкусные, — отшутилась Саша. — Представляешь, сколько РёС… можно съесть РґРѕ девяноста пяти лет?!

— Ну, подруга, что-то ты как Ленин — хочешь жить вечно.

— Вечно не вечно, а веселую старость хочу.

— Ну валяй, готовься, копи денежки. Веселая старость только при больших деньгах бывает, — уверенно заключил Юра.

Сегодня Сѓ него был плодотворный день. Р’Рѕ-первых, Тучков заинтересовался Сашей. Р’Рѕ-вторых, пришло сообщение РѕС‚ врача РёР· РќРѕРІРѕР№ Зеландии РЅР° РёРјСЏ Р?СЂРєРё. Р’ третьих, сразу три сообщения поступили РёР· Канады. Это уже РЅР° РёРјСЏ Нади. Приходилось вести регистрацию всей почты, чтобы случайно РЅРµ перепутать обратные адреса. РќРѕ даже такая рутинная работа нравилась Юре, потому что каждый новый адрес сулил РІ перспективе денежные поступления.

— Юрик, РјРЅРµ идет этот костюм, СЏ РІ нем РЅРµ толстая? — РќР° РїРѕСЂРѕРіРµ комнаты возникла Ольга Александровна. Сегодня вечером РѕРЅР° улетала РІ Карловы Вары Рё третий день РїРѕРґСЂСЏРґ собирала вещи, то вынимая, то опять складывая РІ РґРѕСЂРѕРіРѕР№ чемодан очередной костюм или платье. Если честно, Юре уже надоели ее бесконечные сомнения РїРѕ РїРѕРІРѕРґСѓ выбора туалетов, РЅРѕ РѕРЅ РёР· опыта знал, что, РїРѕРєР° мать РЅРµ уедет, РїРѕРєРѕСЏ РЅРµ жди. До последней минуты РѕРЅР° будет раздумывать, РЅРµ упустила ли чего-РЅРёР±СѓРґСЊ РёР· поля зрения. Р?мелось РІ РІРёРґСѓ — какого-РЅРёР±СѓРґСЊ предмета туалета. Ее шкаф буквально распирало РѕС‚ одежды, РїРѕРєСѓРїРєР° РѕР±РЅРѕРІРѕРє приобрела Сѓ нее уже какой-то болезненный характер. «Вот что значит долгие РіРѕРґС‹ жить РІ бедности», — РёРЅРѕРіРґР° огорчался Юра, вспоминая РіРѕРґС‹ лишений, через которые РѕРЅРё прошли. РљРѕРіРґР° Сѓ него появились деньги, РѕРЅ совершенно тронулся РЅР° РїРѕРєСѓРїРєРµ РґРѕСЂРѕРіРёС… галстуков. РћРЅ РёС… скупал РІ бутиках, зачарованный возможностью позволить себе то, Рѕ чем РЅРёРєРѕРіРґР° Рё РЅРµ помышлял. Теперь, Рє счастью, страсть Рє накопительству барахла Сѓ него прошла. Зато любовь Рє деньгам осталась. Р? РѕРЅ старался умножать СЃРІРѕРё деньги любыми способами.

— Как тебе, мамуля, могло прийти такое в голову? Ты у меня такая стройная и привлекательная дама, тебе этот костюм очень идет. Ты в нем прямо как спортсменка. Так что бери, не раздумывай. Покрасуйся там перед всеми, отведи душу. Представляешь, сколько народу увидит все твои туалеты? Пускай позавидуют.

Наконец чемодан был собран, но, чтобы его застегнуть, Ольге Александровне пришлось навалиться на него всем телом, пока Юра, пыхтя, пытался защелкнуть замки. Позвонил дядя Вася, и Юра велел ему подняться за чемоданом. Тот поволок его к лифту, про себя кроя почем зря эту старую куклу, которая вечно набивает чемодан барахлом, будто кто-то на нее позарится. Он лично даже не помнил цвета ее глаз, хотя видел почти каждый день. Чтоб ее обокрали! Юра шел сзади, поддерживая под руку мамашу, и она бодро стучала своими каблучками, испытывая гордость, что ее сопровождает настоящая свита. Хорошо, что она уезжала днем и ее торжественный отъезд видели несколько соседок. Они проводили ее завистливым взглядом, но между тем почтительно пожелали хорошего отдыха. С таким чемоданом уезжают только на дорогие курорты, повезло Ольге Александровне с сыночком. Так заботится о ней. Водитель, правда, какой-то чумовой, но хоть приоделся в последнее время. Куртка на нем модная, хотя такую рожу уже ничем не украсишь. Соседки принялись обсуждать троицу, едва те расселись в машине и дверцы захлопнулись. С визгом машина рванула с места и выехала со двора.

---

Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 64 | Нарушение авторских прав

---

Читайте в этой же книге: Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 1 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 2 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 3 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 4 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 5 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 6 страница | Глава 6 Сплошное веселье | Глава 7 Замолви словечко Р·Р° веру! | Глава 8 Приезжайте РєРѕ РјРЅРµ РёР· Австралии 1 страница | Глава 8 Приезжайте РєРѕ РјРЅРµ РёР· Австралии 2 страница |

---

mybiblioteka.su — 2015-2019 год. (0.012 сек.)

mybiblioteka.su

Маски подземелья 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 51 из 64Следующая ⇒

Выстрелы, без сомнения, разнеслись РїРѕ всему храму. Надо было действовать без промедления. РРѕРґРёСЃ втащила Р­СЂ Р’Рѕ-Биа РІ спальню, прикрыла дверь, распахнула РѕР±Р° РѕРєРЅР°. Затем разжала ей Р·СѓР±С‹ Рё влила лекарство. Конвульсивные движения Р­СЂ Р’Рѕ-Биа прекратились. Еще немного, Рё женщина открыла глаза, поднялась шатаясь.

– Кажется… я… – хрипло выдавила она.

– Да. Проделали все то, что ждали от меня.

Р? РІРґСЂСѓРі злоба РЅР° ее лице стерлась страхом, откровенным, безраздельным Рё жалким страхом.

– А камера? А Янгар?

– Там. – РРѕРґРёСЃ показала РЅР° дверь РІ соседнюю комнату. – Янгар СѓР±РёС‚.

– Кто его убил? Вы?

РРѕРґРёСЃ отрицательно покачала головой.

– Сам себя. Собственными пулями.

– Р? РІС‹ знаете РІСЃРµ?

– Если вы говорите о ваших с ним отношениях, то да.

Р­СЂ Р’Рѕ-Биа упала Рє ногам РРѕРґРёСЃ.

– Пощадите! Владыка не простит, он не перенесет своего унижения.

– Это я понимаю. Такие, как он, не могут допустить соперничества.

– Его месть невообразима! Р?зощренные палачи умеют пытать страшно!

– Как и ваш Янгар?

Прекрасная тормансианка поникла головой, моля о пощаде.

РРѕРґРёСЃ вышла РІ соседнюю комнату Рё через мгновение вернулась СЃ киноаппаратом.

– Возвращаю, – сказала она, протягивая руку, – за остаток яда.

Вздрогнув, Эр Во-Биа поспешно отдала крошечный пульверизатор.

– Теперь уходите. Через первое окно на галерее. Пригнитесь за балюстрадой. Дойдете до боковой лестницы заднего фасада, спуститесь в сад. Надеюсь, карточка владыки у вас есть?

Р­СЂ Р’Рѕ-Биа молчаливо стояла перед РРѕРґРёСЃ, застыв РІ изумлении.

– Р? РЅРµ бойтесь ничего. Никто РЅР° планете РЅРµ узнает вашей тайны.

Тормансианка продолжала стоять, пыталась что-то сказать Рё РЅРµ могла. РРѕРґРёСЃ осторожно коснулась ее пальцами.

– Бегите, не стойте! Я тоже должна идти.

РРѕРґРёСЃ повернулась, услышала Р·Р° СЃРїРёРЅРѕР№ странные всхлипывания Р­СЂ Р’Рѕ-Биа Рё вышла. Р’ первой комнате перед защитной стенкой СДФ толпились охранники РІРѕ главе СЃ офицером, РІ углу лежало тело Янгара.

РџРѕ-РІРёРґРёРјРѕРјСѓ, после разговора СЃ РРѕРґРёСЃ РІ госпитале владыка планеты отдал распоряжение Рѕ незамедлительной СЃРІСЏР·Рё, так как РѕРЅ тут же появился РЅР° импровизированном экране СДФ. Охранники РјРёРіРѕРј ударились РІ бегство.

РРѕРґРёСЃ сказала, что Янгар стрелял РІ нее. Чойо Чагас уже достаточно ознакомился СЃ действием защитных экранов, чтобы понять, что Р·Р° этим последовало. Впрочем, владыка ничуть РЅРµ был огорчен гибелью начальника своей личной охраны Рё первого помощника Ген РЁРё РїРѕ безопасности государства, более того, РѕРЅ, казалось, был даже доволен.

РРѕРґРёСЃ некогда было раздумывать над столь сложными отношениями, РѕРЅР° опасалась, что после гибели Янгара ее удалят РёР· храма. Владыка предложил ей ради безопасности перебраться СЃРЅРѕРІР° РІРѕ дворец, РЅРѕ РѕРЅР° вежливо отказалась, сославшись РЅР° СЏРєРѕР±С‹ непросмотренные материалы, которые живописно громоздились РІ трех комнатах, подготовленные Таэлем.

– Когда вы закончите работу? – с опаской спросил Чойо Чагас.

– Как условились – недели через три.

– Ах да! Перед отлетом вы должны погостить у меня несколько дней. Хочу еще раз воспользоваться вашим знанием.

– Вы можете пользоваться знанием всей Земли.

– Как раз этого я и не хочу. Вы предлагаете общее, а мне нужно частное.

– Я готова помочь и в частном.

– Хорошо, помните о моем приглашении! Сейчас я покину вас, ответьте только на один вопрос: что вам известно о людях, которых в прежние времена на Земле называли мещанами? Мне сегодня встретилось такое странное слово.

– Так называлось целое сословие, а затем это определение почему-то перешло на людей, которые умеют только брать, ничего не отдавая. Мало того, они берут в ущерб другим, природе, всей планете – тут нет предела жадности. Отсутствие самоограничения нарушало внутреннюю гармонию между внешним миром и чувствами человека. Люди постоянно выходили за рамки своих возможностей, пытаясь подняться выше в социальном статусе и получить связанные с этим привилегии… Все, что они получали, – это комплекс жестокой неполноценности, разочарования, зависти и злобы. Прежде всего в этой среде аморальности и нервных срывов необходимо было развивать учение о самовоспитании и социальной дисциплине.

– Так это похоже на моих сановников!

– Естественно.

– Почему «естественно»?

– Жадность и зависть расцветают и усиливаются в условиях диктатур, когда не существуют традиции, законы, общественное мнение. Тот, кто хочет только брать, всегда против этих «сдерживающих сил». Бороться же с ними можно только одним путем: уничтожая любые привилегии, следовательно, и олигархию.

– Совет хорош. Вы верны себе. Вот почему… – владыка задумался, будто не находил точного слова, – меня так тянет к вам.

– Наверное, потому, что я одна говорю вам правду?

– Если бы только это!

– Еще не так давно у нас существовали кабинеты совести. Туда приходили люди, чтобы оценить свои поступки, выяснить их мотивы или узнать, как следует поступить, с помощью широкой информации, справедливых и ясных умов людей с глубокой интуицией.

Это предложение РРѕРґРёСЃ РЅРµ понравилось владыке.

Чойо Чагас сделал прощальный жест и удалился.

Через несколько РјРёРЅСѓС‚ охранники усердно замывали РїРѕР» РЅР° том месте, РіРґРµ только что лежал труп Янгара, Рё СЃ суеверным страхом оглядывались РЅР° ходившую РїРѕ комнатам РРѕРґРёСЃ. Ей пришлось выключить СДФ, Рё РѕРЅР° опасалась чрезмерного любопытства «лиловых». Охранники исчезли. Вместо РЅРёС… появился запыхавшийся, едва живой Таэль.

– Моя ошибка! Моя глупость! – закричал он, остановившись на пороге.

РРѕРґРёСЃ СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ ввела его РІ комнату Рё прикрыла дверь – РѕРЅР° инстинктивно усвоила эту необходимую для жителя РЇРЅ-РЇС… предосторожность, – Р° затем рассказала Рѕ случившемся.

Тормансианин успокаивался понемногу.

– Я сейчас ухожу и вернусь в подземелье. Мы там будем ждать вас. Не забудьте: сегодня у вас большой и важный прием! – Лукавые морщинки совсем по-земному мелькнули на губах тормансианина.

– Р’С‹ интригуете меня, – сказала РРѕРґРёСЃ, улыбаясь.

Р?нженер смутился, чувствуя, что РѕРЅР° читает его мысли, махнул СЂСѓРєРѕР№ Рё убежал.

Заперев дверь Рё насторожив, как обычно, СДФ, РРѕРґРёСЃ спустилась РІ подземелье.

В святилище Трех Шагов ее ожидали Таэль с Гахденом и незнакомый человек с резкими чертами лица и по-птичьему пристальным взором светло-карих глаз.

– РЇ поняла, – сказала РРѕРґРёСЃ, прежде чем инженер Рё архитектор представили посетителя, – РІС‹ художник?

– Это облегчает нашу задачу, – сказал Гахден, – если РІС‹ поняли, что вам придется быть символом Земли. РРё Бур-РўРёРЅ, или Ритин, – скульптор Рё должен исполнить желание РјРЅРѕРіРёС… людей создать ваш портрет. РћРЅ РѕРґРёРЅ РёР· лучших художников планеты Рё работает поразительно быстро.

– Р?Р· худших! – неожиданно высоким Рё веселым голосом сказал скульптор. – Р’Рѕ РІСЃСЏРєРѕРј случае, РїРѕ мнению тех, кто ведает Сѓ нас искусством.

– Разве искусством можно «ведать»? – удивилась было РРѕРґРёСЃ, РЅРѕ тут же добавила: – Да, СЏ забываю, что «ведать» Сѓ вас означает «охранять», охранять олигархию РѕС‚ посягательств РЅР° ее безраздельную власть над РґСѓС…РѕРІРЅРѕР№ жизнью.

– Трудно сказать лучше! – воскликнул скульптор.

– Но ведь есть люди, просто любящие искусство и помогающие ему. Те, которым известно, что и одна роза украшает весь сад.

– Нас любят только нищие, а «змееносцы» невежественны и относятся ко всему слишком утилитарно. Они содержат лишь прислужников от искусства, восхваляющих их. Настоящее искусство – долгий труд. Много ли сумеешь создать, если всю жизнь занят украшением дворцов и садов скульптурной дешевкой! А произведения настоящего искусства, литературы, архитектуры! Для человека это – щит, защита мечтой, не сбывающейся в природном течении жизни.

– РњС‹ называем искусство РЅРµ щитом, Р° вехами Р±РѕСЂСЊР±С‹ СЃ инферно, – сказала РРѕРґРёСЃ.

– Как РЅРё называть, важно, чтобы искусство несло утешение, Р° РЅРµ развлечение, увлекало РЅР° РїРѕРґРІРёРі, Р° РЅРµ давало снотворное, РЅРµ занималось исканием дешевого рая, РЅРµ превращалось РІ наркотик, – сказал Ритин.

– РЇ РїРѕРјРЅСЋ, как нашу Чеди поразило почти полное отсутствие скульптур РІ РіРѕСЂРѕРґРµ, парках Рё РЅР° площадях. Р?С… считают ненужными?

– Не только. Если скульптура стоит без охраны или не защищена железной решеткой, ее немедленно изуродуют, испачкают надписями, а то и вовсе разобьют!

– РЈ РєРѕРіРѕ поднимется СЂСѓРєР° РЅР° красоту? Разве люди РјРѕРіСѓС‚ обидеть дитя, растоптать цветок, оскорбить женщину?

– Р? дитя, Рё цветок, Рё женщину! – С…РѕСЂРѕРј ответили РІСЃРµ трое тормансиан.

РРѕРґРёСЃ только руками развела.

– Появление подобных людей в обществе вашего типа, видимо, неизбежно. Но известно ли вам процентное соотношение их с нормальными людьми? Возрастает ли их количество или уменьшается? Вот кардинальный вопрос.

Тормансиане безмолвно переглянулись.

– Знаю, знаю: статистика РїРѕРґ запретом. Р? РІСЃРµ же вам надо самим собирать сведения, сопоставлять, избавляться РѕС‚ общественной слепоты… – Фай РРѕРґРёСЃ замолчала Рё РІРґСЂСѓРі засмеялась: – РЇ уподобляюсь олигархам Рё начинаю давать РЅРµ советы, Р° как это?..

– Указания, – расплылся в широкой и доброй улыбке архитектор.

– РќСѓ что Р¶, начинайте, Ритин! РњРЅРµ встать, сесть или ходить?

Скульптор замялся, завздыхал, РЅРµ решаясь сказать. РРѕРґРёСЃ догадалась, РЅРѕ РЅРµ спешила прийти Рє нему РЅР° помощь, глядя РЅР° него РёСЃРєРѕСЃР° Рё выжидательно. Ритин СЃ трудом выговорил:

– Видите ли, земные люди – другие не только лицом, осанкой, но и телом… Оно у вас особенное. Ни в коем случае не легкое, но и не кажется тяжелым. При крепости и массивности тело ваше очень гибко и подвижно.

– Так вы хотите, чтоб я позировала без одежды?

– Если возможно! Только тогда я создам полный портрет женщины Земли!

Тормансиане РЅРµ успели опомниться, как РРѕРґРёСЃ оказалась еще более далекой Рё недоступной РІ РіРѕСЂРґРѕР№ своей наготе.

Архитектор, молитвенно сложив СЂСѓРєРё, смотрел РЅР° нее. РћРЅ тут же РІСЃРїРѕРјРЅРёР» фигуры героев, которые были скрыты масками подземелья. Р’ обычном наряде РѕРЅРё показались Р±С‹ грубоватыми. РЎ РРѕРґРёСЃ получилось наоборот: одетая, РѕРЅР° казалась меньше Рё тоньше, Р° линии ее тела были гораздо резче, контрастнее, чем Сѓ скульптур предков РІ галерее.

Таэль замер, уставившись в пол, и даже прикрыл глаза ладонью. Внезапно он повернулся и скрылся во тьме галереи.

– Несчастный, РѕРЅ любит вас! – отрывисто, почти РіСЂСѓР±Рѕ Р±СЂРѕСЃРёР» скульптор, РЅРµ СЃРІРѕРґСЏ глаз СЃ РРѕРґРёСЃ.

– Счастливый! – возразил Гахден.

– Берегись! Р? ты погибнешь! РќРѕ молчи! – властно сказал Ритин. – Р’С‹ умеете танцевать? – обратился РѕРЅ Рє РРѕРґРёСЃ.

– Как любая женщина Земли.

– Тогда танцуйте что-нибудь такое, чтоб все тело включилось в танец, каждый мускул.

Скульптор принялся РІ бешеном темпе набрасывать СЌСЃРєРёР·С‹ РЅР° листах серой бумаги. Несколько РјРёРЅСѓС‚ прошли РІ молчании. Потом Ритин бессильно опустил СЂСѓРєРё.

– Нельзя! Слишком быстро! Вы двигаетесь так же стремительно, как и думаете. Делайте только концовки, я буду давать знак, и вы «застывайте»!

Так дело пошло лучше.

По окончании сеанса скульптор стал увязывать объемистую пачку набросков.

– Продолжим завтра!.. Впрочем, разрешите мне посидеть, подождать. Вы будете беседовать с «Ангелами», а я еще порисую вас сидящую. Никогда не думал, что люди высшей цивилизации будут такими крепкими!

– Так ошибались не только вы. Многие наши предки думали, что человек будущего станет тонким, хрупким и нежным. Прозрачным цветком на гибком стебельке.

– Вот-вот, вы угадали, даже говорите теми же словами! – вскричал скульптор.

– А чем жить, преодолевая, борясь с жизнью и одновременно радуясь ей? За счет машины? Какая же это жизнь? Чтоб стать матерью, я должна по сложению быть амфорой мыслящей жизни, иначе я искалечу ребенка. Чтобы вынести нагрузку трудных дел, ибо только в них живешь полно, мы должны быть сильными, особенно наши мужчины. Чтобы воспринимать мир во всей его красочности и глубине, надо обладать острыми чувствами. На столе у председателя Совета Четырех я видела символическую скульптуру. Три обезьяны: одна заткнула уши, другая закрыла лапами глаза, третья прикрыла рот. Так, в противоположность этому символу тайны и покорного поведения, человек обязан слышать все, видеть все и говорить обо всем.

– Когда вы объясняете, все становится на место, – сказал скульптор, – но мне от этого не легче с вашей многосторонней особой. Лепные наброски сделаю, когда войду в образ. Странный, небывало прекрасный образ, но не чужой – и от этого еще труднее. Поймите меня, такое нельзя сделать сразу!

– РќРµ убеждайте, СЏ РІСЃРµ понимаю. Р? посижу СЃ вами еще, после того как РІСЃРµ СѓР№РґСѓС‚. РќРѕ прежде чем явятся «Серые Ангелы», РјРЅРµ надо знать Рѕ святилище Трех Шагов. Р’С‹ что-РЅРёР±СѓРґСЊ выяснили, Гахден?

– Святилище создано во времена основания храма, когда религиозный культ Времени был в расцвете. Сюда получали доступ только те, кто прошел три ступени испытания, или три шага посвящения.

– Так СЏ РЅРµ ошиблась – эта вера принесена Рє вам СЃ Земли! Вера РІ то, что достичь заслуг можно раз Рё навсегда, без длительного служения Рё без Р±РѕСЂСЊР±С‹. Р? РІРѕС‚ здесь Р·Р° РґРІР° тысячелетия РѕРЅРё РЅРµ смогли добиться даже равновесия СЃРёР» РіРѕСЂСЏ Рё радости!

– О каких испытаниях вы говорите? – заинтересовался скульптор.

– Р’ любой религии есть испытания перед посвящением РІ высшее, тайное знание. Р?С… три, три шага Рє индивидуальному величию Рё мощи. Как будто может существовать некая особая сила безотносительно Рє остальному окружающему РјРёСЂСѓ.

Первое испытание, так называемое «испытание огнем», – это приобретение выдержки, высшего мужества, достоинства, доверия к себе, как бы процесс сгорания всего плохого в душе. После испытания «огнем» еще можно вернуться назад, стать обычным человеком. После двух следующих – пути назад отрезаны: сделавший их уже не сможет жить повседневной жизнью.

– Р? РІСЃРµ это оказалось суевериями? – СЃРїСЂРѕСЃРёР», слегка запинаясь, Таэль, появившийся РёР· галереи.

– Далеко не все. Многое мы взяли для психологической тренировки. Но вера в верховное существо, следящее за лучшими судьбами, была наивным пережитком пещерного представления о мире. Даже хуже – пережитком религиозного изуверства Темных Веков, бытовавшим параллельно с убеждением, что человек во всех превратностях и катастрофах планеты должен быть спасен, потому что он – человек. Божье создание. Верящие в Бога забывали, что, даже будь Бог на самом деле, он не стал бы поощрять отсутствие высоких духовных качеств, стремлений и достоинства в своем творении – единственном наделенном разумом самопознания. Сумма преступлений человека, брошенная на весы природы, вполне обеспечивала смертный приговор этому неудачному и надменному созданию.

А с другой стороны, диалектика мира такова, что только человек обладает правом судить природу за слишком большой объем страдания на пути к совершенствованию. Огромной длительности процесс эволюции пока не смог ни избавить мир от страдания, ни нащупать верную дорогу к счастью. Если этого не сделает мыслящее существо, то океан страдания будет плескаться на планете до полной гибели всего живого от космических причин – потухания светила, вспышки сверхновой, – то есть еще миллиарды лет.

В подземелье, оглядываясь, вошли восемь человек с суровыми даже для неулыбчивых тормансиан лицами, в темно-синих плащах, свободно накинутых на плечи.

Архитектор хотел было подвести РёС… Рє РРѕРґРёСЃ, РЅРѕ шедший впереди небрежно отстранил Гахдена.

– Ты владычица земных пришельцев?.. Мы пришли благодарить тебя за аппараты, о которых мы мечтали тысячелетия. Многие века мы скрывались и бездействовали, а теперь можем вернуться к борьбе.

Фай РРѕРґРёСЃ посмотрела РЅР° твердые лица вошедших – РѕРЅРё дышали волей Рё СѓРјРѕРј. РћРЅРё РЅРµ носили никаких украшений или знаков, одежда РёС…, Р·Р° исключением плащей, надетых, очевидно, для ночного странствия, ничем РЅРµ отличалась РѕС‚ обычной одежды средних «джи». Только Сѓ каждого РЅР° большом пальце правой СЂСѓРєРё было широкое кольцо РёР· платины.

– РЇРґ? – спросила РРѕРґРёСЃ Сѓ предводителя, жестом приглашая садиться Рё показывая РЅР° кольцо.

Тот приподнял бровь, совсем как Чойо Чагас, и жесткая усмешка едва тронула его губы.

– Последнее рукопожатие смерти – для тех, на кого падет наш выбор.

– Откуда пошло название вашего общества? – спросила РРѕРґРёСЃ.

– Неизвестно. На этот счет не осталось никаких преданий. Так мы назывались с самого основания, то есть с момента нашего появления на планете Ян-Ях с Белых Звезд или с Земли, как утверждаете вы.

– РЇ так Рё знала. Наименование вашего общества глубже РїРѕ смыслу Рё РєСѓРґР° древнее, чем РІС‹ думаете. Р’ Темные Века РЅР° Земле родилась легенда Рѕ великом сражении Бога Рё Сатаны, РґРѕР±СЂР° Рё зла, неба Рё ада. РќР° стороне Бога бились белые ангелы, РЅР° стороне Сатаны – черные. Весь РјРёСЂ был расколот надвое РґРѕ тех РїРѕСЂ, РїРѕРєР° Сатана СЃ его черным воинством РЅРµ был побежден Рё низвергнут РІ ад. РќРѕ были ангелы РЅРµ белые Рё РЅРµ черные, Р° серые, которые остались сами РїРѕ себе, РЅРёРєРѕРјСѓ РЅРµ подчиняясь Рё РЅРµ сражаясь РЅРё РЅР° чьей стороне. Р?С… отвергло небо Рё РЅРµ РїСЂРёРЅСЏР» ад, Рё СЃ той РїРѕСЂС‹ РѕРЅРё навсегда остались между раем Рё адом, то есть РЅР° Земле.

mykonspekts.ru

Глава 8 Приезжайте РєРѕ РјРЅРµ РёР· Австралии 3 страница

Глава 8 Приезжайте РєРѕ РјРЅРµ РёР· Австралии 3 страница

— РЈРІС‹, дорогая, его РІРѕСЏР¶ только начался. Называется — секс-туризм. Буквально РЅР° РґРЅСЏС… РјРЅРµ РѕРґРЅР° девчонка рассказала, тоже РЅР° такого попала. Кормила, поила, жил РѕРЅ Сѓ нее бесплатно, трахал РІ СЃРІРѕРµ удовольствие, Р° потом РЅР° прощание сказал: В«Р?Р·РІРёРЅРё, дорогая, РјРЅРµ кажется, СЏ совершил ошибку» — Рё отчалил. РўС‹ РІСЃРµ-таки РІ лучшем положении, РѕРЅ тебя хотя Р±С‹ РЅРµ РґРѕР±РёР» такими словами. Р’С‹ так красиво расстались, как РІ РєРёРЅРѕ. РЇ смотрел Рё чуть РЅРµ плакал.

— Мне от этого совсем не легче. — Надя трубно высморкалась в платок. — Мне очень обидно. Он же всем видом показывал, что любит меня. Я и поверила…

— А какой он в постели? — Юру разобрало любопытство. Он вспомнил надрывную сцену прощания Нади с итальянцем и подумал, что Надя действительно втюрилась в него. Угораздило же ее…

— В том-то и дело, что он такой классный был, мне еще никогда не было так хорошо.

— Вот дурочка, ну и радуйся, что ты познала любовные радости. Я тебе серьезно говорю. Можно всю жизнь прожить, а так и не узнать, что это такое. Знаешь, сколько баб не имеют об этом представления? Теперь хоть будешь знать, к чему стремиться, когда заведешь себе нового. Не горюй, держи хвост пистолетом.

Надя погоревала еще несколько дней. Но она была девушка рассудительная и решила больше не убиваться. Действительно, у нее теперь есть какой-то опыт. Четыре дня счастья тоже не каждому выпадают. Зато теперь она знает, что тоже умеет любить. Но, наученная горьким опытом, теперь фигу она кого-нибудь впустит в свой дом. Кстати, какой же он свой, если буквально на днях возвращается тетка Юры и придется опять отправляться к подружкам, в их коммуналку. Надя опять приуныла, потом позвонила Юре и сердито попросила:

— Все, больше никого мне не втюхивай. Хочу последние деньки пожить одна, без всяких потрясений.

— Заметано. Кстати, могу тебя утешить, пришли деньги от клиентов. Завтра встретимся, пополнишь свою кубышку. А то небось твой Джанни тебя еще и разорил.

Р? как РѕРЅ догадался, этот РїСЂРѕРґСѓРІРЅРѕР№ Юрка? Действительно, кормила РѕРЅР° возлюбленного исключительно РЅР° СЃРІРѕРё деньги. Неудобно было просить компенсацию, Р° РѕРЅ сам РЅРµ предлагал. Зато РІ «Макдоналдс» СЃРІРѕРґРёР», Рё РІ цирк билеты тоже РѕРЅ покупал. РЎ паршивой овцы хоть шерсти клок. РќРѕ кривила душой Надя, РѕРЅР° РІСЃРµ равно РЅРµ считала его паршивым. РћРЅ был восхитительным любовником. «Все. Точка. РќРµ думать Рѕ нем. Рђ то опять зареву», — заставила себя Надя переключиться РЅР° РґСЂСѓРіРёРµ мысли. Например, РЅР° то, что РЅР° нее уже второй день глазеет РІ клубе очень приличный РіРѕСЃРїРѕРґРёРЅ. Р?, СЃСѓРґСЏ РїРѕ его ухоженному РІРёРґСѓ, РЅРµ тутошний. Надо Р±С‹ ему улыбнуться пару раз. Клин клином вышибают. Р? Надя подошла Рє зеркалу, разложив перед СЃРѕР±РѕР№ палитру СЃ косметикой.

Глава 10 Женевский вариант

Юра сидел Р·Р° компьютером Рё рылся РІ очередном сайте знакомств. Его внимание привлек некий РіРѕСЃРїРѕРґРёРЅ СЃ приятной наружностью. Славянский тип лица, большие серые глаза РїРѕРґ нависшими Р±СЂРѕРІСЏРјРё, высокий лоб, выглядит очень достойно. Лицо интеллектуала. Пожалуй, породистое лицо. Может быть, РёР· «бывших». Так Юра РїСЂРѕ себя называл потомков СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ дворянства, которые волею СЃСѓРґСЊР±С‹ оказались Р·Р° границей, найдя там новый РґРѕРј. Юра давно уже придумал для себя что-то РІСЂРѕРґРµ РёРіСЂС‹ — РѕРЅ пытался РїРѕ фотографии определить национальность человека Рё СЂРѕРґ его занятий. Р?РЅРѕРіРґР° угадывал. «Все-таки увлекательная штука Р?нтернет, чего только там нет», — думал РѕРЅ СЃ удовольствием. Р? прочитал сообщение понравившегося ему человека: Р?ван Рудольфович Тучков, потомок СЂСѓСЃСЃРєРёС… эмигрантов, живет РІ Женеве. Хочет познакомиться СЃ СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ девушкой РёР· интеллигентной семьи, желательно СЃ университетским образованием. Цель — переписка, РІ дальнейшем возможен брак. Заманчивый вариант. РћРЅ сразу подумал Рѕ Саше. Этот жених как раз для нее. Правда, Сѓ нее продолжается виртуальный роман СЃ Леонардо, РЅРѕ, кажется, РѕРЅР° его немножко динамит. РўРѕ есть замуж Р·Р° него РЅРµ спешит. Находит какие-то веские причины, чтобы РЅРµ идти немедленно РїРѕРґ венец. Наверное, выжидает вариант получше.

— Саша, привет, птичка моя, как дела? — заворковал он в трубку, услышав ее бодрый голос.

— Отлично, а ты как?

— Тоже хорошо. Как там твой Леонардо? Не собирает чемоданы?

— Рвется, РЅРѕ СЏ что-то еще РЅРµ сильно соскучилась. РџРѕРєР° СЂСЏРґРѕРј был, РІСЂРѕРґРµ Рё ничего, как-то немного даже привязалась. Рђ как расстались, никакой грусти. РўС‹ знаешь, Сѓ меня Рє нему чувства скорее как Рє папочке. РЇ его уважаю Рё люблю, как отца СЂРѕРґРЅРѕРіРѕ. РћРЅ заботливый, внимательный. РќРѕ точно как РјРѕР№ отец — то воспитывает, то опекает так, будто РјРЅРµ десять лет. Представляешь, сегодня Р·РІРѕРЅРёС‚ РјРЅРµ утром РІ восемь часов, СЏ еще спала. Рђ Сѓ РЅРёС… так вообще шесть утра. Спрашивает, РЅРµ забыла ли СЏ, что Сѓ нас похолодало СЃ ночи Рё нужно потеплее одеться. Это нормально? РќРё свет РЅРё заря поднимать человека РїРѕ таким пустякам! Р? главное — РЅРµ лень ему СЃРІРѕРґРєСѓ РїРѕРіРѕРґС‹ смотреть, что РІ РњРѕСЃРєРІРµ деется.

— Нормальная забота старшего товарища, что тут странного? Он тебя любит. — В голосе Юры прозвучала ревность. Ему самому никогда бы не пришло в голову звонить по такому поводу. Каждый сам себе хозяин, сам должен о себе заботиться.

— Да, но в восемь утра! Когда нормальные люди еще спят!

— Наверное, хотел застать тебя дома. Он же не знает, что ты по выходным спишь до обеда. А вообще — какие у тебя планы на его счет?

— Юр, СЏ его держу РїСЂРѕ запас. Меня еще смущает, что РѕРЅ РєРѕ всем СЃРІРѕРёРј достоинствам девственник. Рђ РЅСѓ как РѕРЅ РЅРµ способен вообще РЅРё РЅР° что? До таких лет себя РІ СѓР·РґРµ держать… Р’РґСЂСѓРі Сѓ него РІСЃРµ атрофировалось? Р? РЅР° что РѕРЅ РјРЅРµ тогда нужен? РЇ девушка пылкая Рё такого разочарования РЅРµ переживу. Р? зачем тогда РѕРіРѕСЂРѕРґ городить? Р’ общем, думаю. Рђ ему РїРѕРєР° РіРѕРІРѕСЂСЋ: Сѓ меня СЃ моей фирмой контракт РЅР° РіРѕРґ подписан. Если уволюсь, придется очень большую неустойку платить.

— Поверил?

— Конечно, это у нас неустойкой никого не испугаешь, а в капстранах это дело обычное. Он, правда, предлагал меня выкупить, как будто я в рабстве, представляешь? А я ему наплела, что наши тогда на меня в суд подадут за предложение взятки и вообще засадить могут.

— Он и это проглотил?! — удивился Юра.

— РЇ тебя умоляю! Что РѕРЅРё Рѕ нас знают? Р?Рј что РЅРё наплети — всему поверят. Так РѕРЅ РјРЅРµ теперь деньги посылает, раз РІ месяц РїРѕ триста долларов. Чтобы СЏ РЅРё РІ чем РЅРµ нуждалась. Клево, правда? Так что СЏ его РїРѕРєР° бросать РЅРµ Р±СѓРґСѓ. РњРЅРµ это экономически невыгодно.

— Я вижу, в вопросах экономики ты сильно продвинулась. Вот что значит иметь связи с заграницей. Ну а с работой как? Бросила?

— Р’РѕС‚ еще! Зачем? Работа РЅРµ пыльная, экскурсанты ведь РЅРµ каждый день приезжают. РўСѓС‚, правда, такой РїСЂРёРєРѕР» РЅР° РґРЅСЏС… был, оборжаться можно. РњРЅРµ позвонила РёР· турбюро наша секретарь, Виолетта, попросила, чтобы СЏ маленькую РіСЂСѓРїРїРєСѓ взяла. РћРЅРё знают, что СЏ РЅРµ люблю СЃ большими группами работать, РёС… еще пересчитывать нужно, РЅРµ дай Р±РѕРі, потеряется кто-то. Слишком ответственно. Рђ СЏ девушка рассеянная, забываю, сколько народу Р·Р° РјРЅРѕР№ тащится, РјРѕРіСѓ Рё растерять народ. РќСѓ небольшая так небольшая, РЅРµ стала уточнять сколько. Спросила только — откуда пожаловали. Говорит: РёР· Штатов. РќСѓ ладно, пускай РёР· Штатов. Представила себе таких зубастых здоровых стариканов, бабищ… Встречаю РёС… Сѓ гостиницы «Космос», Р° РєРѕ РјРЅРµ выходят китайцы-хуацяо. РЇ как начала РёС… пересчитывать, глазам РЅРµ поверила: двадцать РѕРґРёРЅ человек! Такие РІСЃРµ узкоглазенькие, небольшие, старенькие, дамочки РІ перманенте. РЈ РЅРёС… еще такая РїРѕС…РѕРґРєР° характерная — РЅРѕРіРё как-то вперед выбрасывают, РїРѕРїРѕР№ вертят. РЇ китайцев всегда СЃРѕ СЃРїРёРЅС‹ угадаю. РЇ даже офигела. Р? это небольшая РіСЂСѓРїРїР°?! Р—РІРѕРЅСЋ секретарю, спрашиваю: ты РЅРµ ошиблась? это РјРѕРё? Р?ли ты там совсем охренела? Рђ РѕРЅР° РјРЅРµ так нагло отвечает: РІСЃРµ твои, веди, РєСѓРґР° надо, Рё РЅРµ возникай. Дирекция тебе РґРІРѕР№РЅРѕР№ тариф обещала, РёС… никто брать РЅРµ хочет. Повезла РёС… РЅР° СЌРєСЃРєСѓСЂСЃРёРѕРЅРЅРѕРј автобусе. Рђ РѕРЅРё такие резвые, РІСЃРµ время разбегаются, фотографируют РІСЃРµ РїРѕРґСЂСЏРґ, СЏ думала, рехнусь СЃ РЅРёРјРё, только Рё знала, что пересчитывала. Слава Р±РѕРіСѓ, РЅРёРєРѕРіРѕ РЅРµ потеряла. РќРѕ главное РЅРµ РІ этом. РћРЅРё РІ метро захотели — наши станции посмотреть. РЇ РёС… сводила РЅР° «Новослободскую», помнишь, там витражи такие красивые? РћРЅРё пришли РІ восторг, благодарили меня раз двадцать. Рђ потом РЅР° прощание РІРґСЂСѓРі бац — Сѓ гостиницы «Космос» РјРЅРµ золотые часы преподносят! РџРѕРґ дружные аплодисменты. Знаешь, как Героев труда награждают РІ Колонном зале. Часы вручили, РІ ладошки похлопали, РЅР° камеры поснимали, Р° народ РІРѕРєСЂСѓРі столпился, глазеют… РЈР¶ РЅРµ знаю, что РѕРЅРё подумали. Может, что СЏ РёС… спасительница. Может, что Герой труда.

— Да, такую работу бросать ни в коем разе нельзя. Зарплату получаешь, да еще подарки дорогие дарят. Небось и на чай берешь? — решил посмеяться Юра.

— Конечно, беру! — удивилась его ехидству Саша. — У меня работа вредная, с людьми, всякие попадаются. Тут и дипломатом надо иной раз быть. Это тебе не девочек обирать, — уела она Юру.

— Кто их обирает? — не обиделся он. — Я им, наоборот, работу найти помогаю. Не задаром же… Они там такие бабки получают, семьям своим помогают, замуж выскакивают очень даже удачно. Кстати, у меня ведь к тебе деловое предложение.

— Опять замуж выходить? — рассмеялась Саша. — Ну ты прямо генератор идей. Дело пахнет большими деньгами?

— Сдается мне, что мы с тобой не прогадаем. Заметь — мы с тобой. Чувствуешь, какое здесь слово главное?

— Да, главное слово, РѕРЅРѕ же подлежащее — РјС‹. Р? что РјС‹ СЃ тобой должны делать? Как СЏ понимаю, РІСЃРµ же главная роль отводится РјРЅРµ. — Саша была далеко РЅРµ глупа, Рё Юра это прекрасно знал. РџСЂРё всем своем легкомыслии девушка умела хорошо просчитывать СЃРІРѕСЋ выгоду Рё извлекать пользу прежде всего для себя.

— РЇ владею информацией, которая сулит неплохие деньги. Без нее ты ничего РЅРµ получишь. РќРѕ без тебя СЏ тоже ничего РЅРµ получу. Так что Рѕ главной роли речь РЅРµ идет. Речь идет РѕР± общем участии Рё честном дележе. РќСѓ как?

— Р?дет! — сразу согласилась Саша. — Денег РјРЅРѕРіРѕ РЅРµ бывает. РЇ эту твою РїРѕРіРѕРІРѕСЂРєСѓ РїРѕРјРЅСЋ наизусть.

— Талантливая ученица, — похвалил ее мудрый учитель. — Встречаемся сегодня вечером в ресторане «Викинг». Там стейки вкусные и народу не слишком много. Можно будет обсудить наши дела.

— Хорошо, заказывай столик. — Саша обрадовалась предложению. Как раз сегодня она прикидывала, где бы убить вечер. С подружками не хотелось, уж очень они все завистливые, от них сплошной негатив. А Саша любила испытывать только приятные эмоции. Кавалеров на сегодня не намечалось. Вот и славненько, и развлечется, и делом займется.

Вечером они почти одновременно подъехали на набережную Москвы-реки к ресторану «Викинг», и Саша удивленно заметила, что, несмотря на экзотический интерьер, народу действительно было немного. Неулыбчивая молодая официантка с тонкими выщипанными бровями и злыми глазами принесла меню и застыла монументом у барной стойки. Поежившись под прицелом ее неприятного взгляда, Саша решила, что злюка ей завидует: новая кофточка из дорогого бутика выглядела шикарно, у Юры тоже был импозантный вид в дорогом костюме, и оба они производили впечатление благополучных людей, а какой официантке это понравится? Другая, правда, изо всех сил изображала бы доброжелательность в надежде получить чаевые.

— Смотри, как злобно пялится, не дадим ей ни рубля! — решила наказать ее Саша. — Где это видано, чтобы официантка была такая мрачная? Она мне портит настроение!

— Саш, ты совсем стала буржуйкой. У девчонки, может, проблемы. Не обращай внимания.

— Все равно она мне ломает кайф своим угрюмым видом. Давай на нее пожалуемся метрдотелю!

— Давай лучше поменяемся местами, садись к ней спиной.

Саша действительно демонстративно встала и пересела так, чтобы не видеть официантку. Та злобно уставилась на Юру. «Точно, у нее проблемы», — подумал Юра и, увидев в глубине зала официанта, помахал ему рукой, подзывая к себе.

— Р?звините, РЅРѕ ваш столик обслуживает Марина, — вежливо сказал парень Рё подозвал мрачную официантку.

— Нам два стейка и два греческих салата, — попросил Юра, стараясь не смотреть ей в глаза. — Слушай, ты права, она прямо как ведьма. Тьфу-тьфу-тьфу, — суеверно сплюнул он, едва официантка отошла. — Надеюсь, она не плюнет нам в мясо. Давай для профилактики водки закажем.

Саша не отказалась, и, пока им готовили стейки, они выпили по рюмочке водки из маленького хрустального графинчика. Стейк не приносили долго, они уже успели съесть салат и выпили еще по рюмке водки. Наконец пожаловала официантка с подносом и поставила перед ними тарелки с таким видом, будто делала им одолжение.

— Р? РєРѕРіРґР° РѕРЅР° успела так оборзеть? — удивился Юра. — Совсем молоденькая, Р° такая лютая. — РћРЅ принялся Р·Р° стейк, нахваливая его, Рё Саша присоединилась, забыв уже РѕР± официантке.

— Ну выкладывай, что у тебя на уме? Какая новая идея, которая стоит ровно половину моего будущего дохода? — пошутила Саша, отрезая кусочек стейка и находя, что он действительно вкусный.

— Я вышел на гражданина Швейцарии, который хочет познакомиться с русской девушкой. В своих пожеланиях он дает точный твой портрет. Привлекательный, интеллигентный, из «бывших».

— Уже интересно. — Саша внимательно слушала его.

— РћРЅ потомок наших эмигрантов, Р·РѕРІСѓС‚ его Р?ван Рудольфович Тучков. Хочешь взглянуть? — Юра протянул ей фотографию Тучкова, Рё Саша, посмотрев РЅР° него СЃ минуту, одобрительно кивнула.

— Да, привлекательный мужчина. Думаешь, СЃ РЅРёРј можно провернуть дельце? Рђ если СЏ РІ него влюблюсь? Р? захочу замуж? РўС‹ потребуешь отступных?

— Зачем так далеко идти? Сначала давай напишем ему, проверим на вшивость, закинем удочку о твоем бедственном положении, а потом посмотрим. Просто я решил, что такой экземпляр может стоить дорого.

— РЇ — Р·Р°. Текст РїРёСЃСЊРјР° тот же накатаем? Р?ли что-РЅРёР±СѓРґСЊ хочешь добавить?

— Давай с него начнем. А там уже по ситуации посмотрим.

Они доели стейк с картофелем, Юра подозвал официантку и попросил расчет. На этот раз она отсутствовала недолго и принесла счет, деликатно отойдя в сторонку.

— Думает, мы ей чаевых много отстегнем. За ее злобную рожу. Пусть сначала научится себя вести. — Саша встала из-за стола и направилась к выходу, громко стуча каблучками. Немногочисленные посетители провожали взглядом девушку и сопровождающего ее элегантного мужчину, пока они не вышли из зала. Официантка подошла к столику, заглянула в счет и увидела, что выпендрежные клиенты вложили ровно столько, сколько было указано. Ни копейки больше. «Вот сволочи, не зря они мне так не понравились», — возмутилась она и опять застыла у стойки, глядя злыми глазами на выходивших клиентов.

— Слушай, Юр, а я же водки выпила, мне теперь за руль нельзя, — вдруг опомнилась Саша.

— Садись ко мне, дядя Вася у нас завсегда трезвый за рулем. Поедем сначала к тебе, посидим, обдумаем дельце. А он пусть твою машину подгонит. Сюда на такси дадим.

Дядя Вася изумился РёС… наглости. Рљ Сашке РѕРЅ РЅРµ нанимался РІ водители. РќРѕ возмущение его было вялым — РїРѕРєР° РѕРЅРё сидели РІ ресторане, РѕРЅ успел Р·Р° четыреста рублей отвезти какую-то парочку РІ гостиницу «Метрополь». Рђ Р·Р° это расстояние никто больше РґРІСѓС…СЃРѕС‚ РЅРµ давал. Парочка была заезжая, говорила хрен знает РЅР° каком языке Рё спорить РЅРµ стала. Так что настроение Сѓ него было РЅРµ отвратительное, Р° обычное — СЂРѕРІРЅРѕРµ, плохое. Возле Сашиного РґРѕРјР° Юра дал ему двести рублей РЅР° такси, Рё РґСЏРґСЏ Вася, поймав старенький «Москвич», зверски торгуясь, выторговал Сѓ какого-то лоха сто рублей, Р° тот Рё этому был рад. Назад РґСЏРґСЏ Вася умудрился РІ Сашиной машине РїРѕ пути подбросить симпатичную барышню Р·Р° двести рублей. Р? РєРѕРіРґР° РїРѕР·РІРѕРЅРёР» СЃРЅРёР·Сѓ РЅР° мобильный Юрия Васильевича, очень удивился, что тот спустился сразу же, РЅРµ заставляя его долго ждать. Саша спустилась вместе СЃ РЅРёРј, забрала СЃРІРѕРё ключи РѕС‚ машины, Рё РѕРЅРё СЃ Юрой нежно поцеловались. «Тьфу РЅР° РЅРёС…, — подумал РґСЏРґСЏ Вася, — Рё лижутся, Рё лижутся, что Р·Р° радость?В» РќРµ понимал РѕРЅ этих телячьих нежностей — РґСЂСѓРіРѕРµ дело хлопнуть РїРѕ заднице или ущипнуть Р·Р° РіСЂСѓРґСЊ. Рђ так эти интеллигентские штучки его выводили РёР· себя.

— Дядя Вася, отвезешь меня домой — и свободен, — прервал его мысли Юрий Васильевич. — Я уже сегодня никуда не поеду. Так что гуляй, Вася, — пошутил он и сам расхохотался своей шутке. Дядя Вася хмыкнул в ответ, этим выражалась его радость по поводу свободного вечера.

Р?ван Рудольфович стоял РІ маленькой православной церкви Рё слушал проповедь. Служба подходила Рє концу. Народу сегодня собралось немало — человек двадцать. Р’СЃРµ знакомые лица, СЃ которыми РѕРЅ встречается почти РЅР° каждой службе. РСЏРґРѕРј старичок Николай Петрович СЃ окладистой Р±РѕСЂРѕРґРѕР№ прислушивался Рє отцу Георгию, повернув Рє нему правое СѓС…Рѕ. РћРЅ был глуховат, Рё, хотя РЅРѕСЃРёР» слуховой аппарат, привычка слушать, подставляя правое СѓС…Рѕ, оказалась неистребимой. РќР° полу возились детишки, старшая дочка священника шестилетняя Галя зычным шепотом пыталась призвать РёС… Рє РїРѕСЂСЏРґРєСѓ. Ее младшая сестренка Танечка РІ это время что-то шептала Р?РіРѕСЂСЊРєСѓ, сыну Лизы. «А РіРґРµ же сама Лиза?В» — удивился Р?ван Рудольфович. Р? РІСЃРїРѕРјРЅРёР», что после службы будет чаепитие. Наверное, РѕРЅР° РІ трапезной, Р° сынка оставила здесь, чтобы РЅРµ болтался РїРѕРґ ногам. РћРЅ СЃ умилением посматривал РЅР° ребятишек. РќР° руках Сѓ матушки посапывал младенец Васенька, Рё РѕРЅР° откинулась назад, чтобы удобнее было его держать. Младенец был упитанный Рё тяжеленький, Р° матушка худенькая, как подросток. РќРѕ СЃРѕ СЃРІРѕРёРјРё чадами справлялась РЅР° удивление легко. Отец Георгий закончил проповедь, Рё, РїРѕРєР° некоторые остались возле него, остальные потянулись РІ трапезную. Александра Владимировна разливала чай, Лиза разносила чашки, РЅР° столе стояли вазочки СЃ печеньем Рё конфетами. Обстановка была совсем домашняя, Рё Р?ван Рудольфович РІ который раз порадовался, что РІ центре Женевы существует такой островок, РіРґРµ собирались его соотечественники. РћРЅ знал всех РїРѕ именам — Рё потомков эмигрантов, Рё новых, недавно приехавших СЂСѓСЃСЃРєРёС…, членов семей дипломатического РєРѕСЂРїСѓСЃР°, Рё СЂСѓСЃСЃРєРёС… жен швейцарцев. Надя Гофштеттер Рё Анечка Маурон приходили СЃ мужьями, которые приняли православие Рё сопровождали жен РІ СЂСѓСЃСЃРєСѓСЋ церковь, РѕРЅРё также внимательно слушали отца Георгия, крестились вместе СЃРѕ всеми, шевеля губами, читали молитвы. Женщин РІСЃРµ-таки было РјРЅРѕРіРѕ больше, чем мужчин. «Наверное, так РІРѕ всех православных храмах», — подумал Р?ван Рудольфович. РљРѕРіРґР° РЅР° Рождество или Пасху РѕРЅ смотрел РїРѕ телевизору праздничную службу, которую передавал СЂСѓСЃСЃРєРёР№ канал РёР· РњРѕСЃРєРІС‹, РІ глаза бросалось преобладание женщин.

---

Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 129 | Нарушение авторских прав

---

Читайте в этой же книге: Глава 2 Включи компьютер | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 1 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 2 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 3 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 4 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 5 страница | Глава 3 Чем нас порадовали заграничные РґСЂСѓР·СЊСЏ? 6 страница | Глава 6 Сплошное веселье | Глава 7 Замолви словечко Р·Р° веру! | Глава 8 Приезжайте РєРѕ РјРЅРµ РёР· Австралии 1 страница |

---

mybiblioteka.su — 2015-2019 год. (0.02 сек.)

mybiblioteka.su

Часть третья Расследование продолжается 12 страница

Часть третья Расследование продолжается 12 страница

Свентицкая вскочила на ноги. Губы ее тряслись.

— Это, в конце концов… — истерично вскрикнула она, прижимая руки к груди.

Турецкий тоже встал и шагнул вплотную к женщине.

— Спокойно, — сказал он. — Вам придется меня выслушать. Вы испугались и пришли в «Глорию». Вы были очень заинтересованы, чтобы мы нашли того, кто совершил первое покушение, ведь на него бы повесили и второе. Так?

Наталья вскрикнула и хотела ударить Турецкого, но он перехватил ее руки.

— Пустите! — закричала она. — Пустите меня, негодяй!

— Я просил вас успокоиться, — спокойно произнес Александр Борисович.

— Отпустите меня… — попросила женщина хриплым, угасающим голосом. — Прошу вас…

Турецкий выпустил ее руки. Наталья села на диван и опустила голову.

— Не знаю, — пожал плечами Турецкий. — Возможно, мысль избавиться от мужа уже давно пришла вам в голову. Но особенно сильно она вас обожгла, когда случилось первое покушение. Вы уже надеялись стать вдовой, но генерал выжил.

Свентицкая зарыдала. Глядя на ее вздрагивающую голову, Александр Борисович мрачно усмехнулся.

— Я представляю, что вы наплели этому пацану, — неприязненно проговорил он. — «Мы с тобой будем вместе, но нам мешает злобный кровопийца, который бьет меня и не дает развода». Вы ведь беременны не от сержанта и не от мужа. От того мужчины, который встречал вас у больницы?

Наталья, продолжая рыдать, кивнула.

Александр Борисович помолчал.

— Так это все из-за него? — тихо спросил он. — Где он сейчас?

— Мы расстались… Вчера… Я говорю вам правду… Я поняла всю глубину собственной мелочности и пошлости. Я хочу все исправить. Господи! Мне сорок лет! Эта беременность — мой последний шанс стать матерью.

Турецкий нахмурился.

— Вы пытаетесь меня разжалобить? — слегка рассеянно проговорил он. — Попытка убить близкого человека — это не пошлость, это подлость.

Наталья отняла руки от лица.

— Зачем вы все это мне говорите? — резко спросила она. — Вызывайте милицию!

Турецкий несколько секунд стоял молча. Лицо его было угрюмым и бледным, лоб прорезали морщины. Затем он повернулся и направился к выходу. Свентицкая его не задерживала.

У двери он остановился. Слегка повернул голову и холодно сказал:

— Вы теперь ответственны за то, чтобы, не дай бог, ничего не случилось — ни с сержантом Алферовым, ни с генералом Свентицким. Надеюсь, вы хорошо это понимаете.

Он отвернулся и вышел из комнаты. Через секунду в прихожей хлопнула дверь. Некоторое время Свентицкая сидела молча, словно в каком-то отупении глядя на стену. Затем вдруг запустила пальцы в волосы и простонала:

— Господи, что же я наделала?.. Что же я наделала?

Парни сгрудились вокруг журнального столика, на котором лежала карта района с пометками — крестиками и кружками, — сделанными красным фломастером.

— Че-то я не догоняю, — сказал Штырь. — В кого я должен выстрелить?

— Не тупи, — осадил его Боровой. — Ладно. Повторяю еще раз для особо одаренных. Там, внизу, перед спорткомплексом, есть «ярмарка выходного дня». Приезжают чукчи и татары и торгуют всякой фигней — рыбой, мясом, медом, грибами…

— Грибами, — со значением повторил Мельник и подмигнул Штырю.

Боровой грозно на него посмотрел, и Мельник заткнулся. Вождя «черные волки» слушались беспрекословно.

— Жертву выберешь сам, — продолжил Боровой, обращаясь к Штырю. — Какого-нибудь чурку почернее. Стреляй в упор, потом быстро уходи.

— Там будет полно ментов из-за концерта, — заметил один из парней.

— Ничего, — СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ сказал Боровой. — Ствол Сѓ тебя будет СЃ глушителем. РџРѕР№РјСѓС‚ РЅРµ сразу. Как только услышишь взрывы — сразу стреляй. Начнется паника. Тебе главное — смешаться СЃ толпой Рё добраться РґРѕ машины. Р? РЅРµ забудь оставить возле мертвого чурки это.

Боровой ткнул пальцем в лежащую на столе небольшую дощечку с надписью «Черные волки».

Штырь посмотрел на нее, потом на Борового, нахмурился и поскреб в затылке.

— Слушай, Боров, — сказал он, — а для чего нам это? Ну, в смысле, мочить чурку среди бела дня? Взрыва, что ли, будет мало?

Боровой открыл рот, чтобы объяснить, но Апостол его опередил.

— Пойми, Штырь, люди должны понять, что мы — сила, — терпеливо сказал Апостол. — Что для нас нет пределов. Что мы можем достать любого, в любое время дня и ночи. Что от нас не спрячешься. Даже если вокруг полно ментов. Понимаешь логику?

— Ну… — Штырь пожал плечами. — Рђ валить-то РєРѕРіРѕ? Обязательно мужика? Р?ли бабу тоже можно?

Боровой посмотрел на Апостола.

— Да без разницы, — сказал тот. — Услышишь акцент, увидишь черную рожу — стреляй. Главное, дождись взрывов, чтобы началась суматоха. Тогда тебе легче будет уйти.

— А если на дороге попадется мент? — озадаченно спросил Штырь. — Они же после взрывов будут хватать всяких подозрительных. Если меня схватят?

— Никого они хватать не будут. Все побегут к спорткомплексу. А если схватит, то… — Внезапно Боровой остановился, повернул голову к Апостолу. — Слушай, — негромко сказал он, — а ведь это мысль.

— Да, — кивнул, пряча улыбку в румяных, пухлых щеках, Апостол, — я тоже об этом подумал.

— О чем? — недоуменно спросил «вождей» Штырь, переводя взгляд с одного на другого.

— План меняется, — холодно сказал ему Боровой. — Стрелять будешь не в черномазого.

— А в кого?

— В мента, — сказал Апостол и переглянулся с Боровым.

Лицо Штыря вытянулось. Он два или три раза сморгнул и переспросил хриплым голосом:

— Как… в мента?

— Просто, — ответил Апостол. — После взрыва они засуетятся. Забегают, как тараканы. Выбери кого-нибудь побезобиднее и вали. Стреляй в упор, потом сразу ныряй в толпу и — бегом к машине.

— Если мент будет чурка, получишь премию, — с усмешкой добавил Боровой.

Штырь посмотрел на него исподлобья.

— Это опасно, — хмуро сказал он. — Если меня поймают, мне крышка.

— Значит, сделай так, чтобы тебя РЅРµ поймали, — холодно ответил Боровой. — РњС‹ начинаем РІРѕР№РЅСѓ, Штырь. Р? начало должно быть эффектным. Если что, парни тебя РїСЂРёРєСЂРѕСЋС‚. Затрут ментов РІ толпе, преградят РёРј РґРѕСЂРѕРіСѓ. Там будет паника, суматоха. Так что РІСЃРµ будет выглядеть естественно. Как, пацаны, прикроете Штыря?

— А то!

— Спрашиваешь!

— Хорошая идея!

— Да, клевая!

— Замочить мента — это будет круто! — загалдели парни.

Боровой поднял руку, и все замолчали.

— Значит, так и сделаем. Сначала взрывы, потом — мент.

— А это куда девать? — спросил Штырь, кивнув на табличку с надписью «Черные волки».

— Бросишь менту на грудь, — ответил Апостол, лукаво улыбаясь. — Ну, или рядом с ним. Все равно найдут.

Несколько секунд Штырь молчал, раздумывая и шевеля от умственных усилий бровями, потом лицо его прояснилось.

— Завалить мента, — тихо и даже как-то мечтательно проговорил он. — А что, это круто. Это настоящая акция!

— Наконец-то РґРѕ тебя дошло, — сказал Боровой. — Р?так, повтори, что Рё как ты должен сделать?

— Шляюсь по рынку, осматриваюсь. Потом слышу выстрелы. Когда начинается паника, подхожу к ближайшему менту и стреляю в него. В упор. Потом прячу ствол в карман и пробираюсь к тачке.

— Молодец, — кивнул Боровой. — Не забудь снять пистолет с предохранителя.

— Обижаешь, — протянул Штырь.

— Да, извини. Ты у нас уже большой мальчик, сам писаешь в горшок.

Боровой протянул руку и по-отечески потрепал Штыря по волосам — парни засмеялись.

— Ладно, пацаны, пойду проверю, как там наши зазнобы.

Боровой встал с кресла и направился в соседнюю комнату. Остановился в дверях, посмотрел на двух девушек, сидящих на кровати рядком, со сложенными на коленях руками. («Как на похоронах», — пронеслось в голове у Борового.) Затем разлепил пересохшие вдруг губы и сказал:

— Пора.

Девушки покорно поднялись. Боровой посмотрел на их лица и нахмурился.

— А рожи-то чего такие постные? Все-таки в гости к Аллаху собираетесь.

Девушки ничего не ответили, даже не подняли на Борового глаз. Он скептически оглядел их наряды. Обе девушки переоделись и накрасились. Блондинка Зурна была одета в джинсы, розовую кофточку и красный кардиган. Волосы ее были распущены и спадали на плечи крупными локонами. Выглядела она эффектно. На брюнетке была длинная цветастая юбка и зеленая кофточка. На голове — кепи. В ушах блестели золотые кольца. «Стильная штучка», — усмехнулся про себя Боровой.

— Ну что, девчонки? Готовы прикончить парочку десятков «неверных»?

Чеченка быстро глянула на него из-под козырька кепи. Взгляд у нее был слегка затуманенный и равнодушный. «Как у наркоманки, — с неудовольствием подумал Боровой. — Как бы менты не придрались. Хорошо, вторая от наркоты отказалась».

— Мы уже выезжаем? — спросила чеченка.

— Да. Через двадцать минут. Если хотите сходить в туалет — самое время это сделать. Потом я надену на вас жилеты и — вперед.

— Я не хочу в туалет, — сказала чеченка равнодушным голосом. Повернулась к блондинке и спросила: — А ты?

— Я схожу, — сказала Зурна. Голос у нее слегка подрагивал. Девчонка явно волновалась, и это Боровому понравилось, потому что он тоже чувствовал легкий мандраж.

— Пойдем, я тебя провожу, — сказал он и потеснился, давая девушке выйти.

При виде блондинки парни в комнате замолчали. Они проводили ее взглядами, в которых читались и восхищение, и презрение, и испуг. Все знали, что девчонка — смертница, и этот факт придавал ей какое-то особо обаяние, словно это была не живая девушка, а сама смерть, пролетевшая по комнате и отбросившая тень на лица всех присутствующих.

— Н-да, — проговорил кто-то, когда она вышла. — Скоро ее уже не будет.

— Ну и что? Может быть, и нас не будет, — возразил кто-то.

— РќРѕ ее-то точно РЅРµ будет. Считай, что ее уже нет. Р?нтересно, как себя чувствует человек, РєРѕРіРґР° точно знает, что сегодня умрет?

— Не знаю, как она, а ты бы от ужаса наложил в штаны, — весело заметил кто-то.

Парни облегченно засмеялись.

Боровой впустил Зурну в санузел, закрыл за ней дверь, а сам остался стоять рядом, в темном коридорчике с ободранными обоями. Подождав с минуту, он стукнул костяшками пальцев по двери и спросил:

— Эй, ты скоро? Зурна не ответила.

— Чего молчишь? Померла, что ли, там? Ответа не последовало и на этот раз.

— Ладно, я вхожу.

Боровой распахнул дверь и вошел в санузел. Зурна сидела на краю ванны и беззвучно плакала. По белым щекам девушки текли грязные от потекшей туши слезы. Аккуратный носик покраснел. Она тихо всхлипывала.

— Что с тобой? — спросил Боровой. Девушка подняла на него взгляд и тихо прошептала:

— Я… боюсь…

— Боишься? — Боровой хотел усмехнуться и сказать что-нибудь едкое, типа «надо же, а вчера ты говорила, что ничего не боишься». Но на лице Зурны отразился такой ужас, что ему вдруг и самому стало страшновато.

Он шагнул к девушке, обхватил ладонями ее лицо, заглянул в глаза. Внезапно что-то дрогнуло в его душе. Он наклонился и поцеловал Зурну в губы. Губы были мягкие, податливые, соленые от слез.

— Не бойся, — сказал Боровой, глядя девушке в глаза. — Ты не умрешь. Я отключу взрыватель.

Зрачки ее расширились.

— Правда? — пролепетала она одними губами. Боровой кивнул:

— Да. Я не хочу, чтобы ты погибла. Ты не такая, как они. Ты наша, русская. Ты не должна…

Она положила пальцы на его ладонь. Прошептала:

— Я не хочу умирать… Это неправильно… Я хочу быть свободной…

— РўС‹ РЅРµ умрешь, — твердо повторил Боровой Рё РЅРµ удержался — СЃРЅРѕРІР° поцеловал девушку РІ РіСѓР±С‹. РќР° этот раз РѕРЅР° ответила РЅР° поцелуй. Боровой почувствовал, как РїРѕ его телу пробежала дрожь. Ему РІРґСЂСѓРі захотело подхватить Р—СѓСЂРЅСѓ РЅР° СЂСѓРєРё, унести ее РІ спальню… Р? чтобы сегодняшнего РґРЅСЏ РЅРµ было. Чтобы ничего РЅРµ было. Только РѕРЅРё вдвоем — РЅР° каком-РЅРёР±СѓРґСЊ острове, РєСѓРґР° РЅРµ ступала РЅРѕРіР° человека.

Они долго и самозабвенно целовались, словно были приговорены к смертной казни и это был последний поцелуй в их жизни. Наконец, Боровой слегка отстранился и, продолжая держать щеки девушки в своих ладонях, сказал:

— Взрыва не будет, поняла? Остальным скажу, что взрыватель был лажовый. — Зурна смотрела на Борового полными слез глазами, веки ее подрагивали. — Я буду рядом, — продолжил Боровой, стараясь говорить спокойно. — Когда начнется паника, отведу тебя в машину. Ты все поняла?

Зурна кивнула:

— Да… Я поняла… Уведи меня оттуда, — взволнованно шептали губы девушки. — Я все для тебя сделаю… Я буду с тобой… Всегда… Пока не прогонишь…

— Ну, вот и умница. — Он нежно погладил ее ладонью по волосам. — А теперь умойся, чтобы никто не видел, что ты плакала. Пусть все думают, что все идет своим чередом. Поняла?.. Ну! Выше голову!

Боровой ободряюще улыбнулся девушке, она слабо улыбнулась в ответ.

— Вот и порядок. Давай, приводи себя в порядок. У тебя есть еще пять минут.

Боровой еще раз поцеловал Зурну (вновь по его телу пробежала теплая волна), выпрямился и вышел из санузла.

— Ну как? — повернулся Боровой к «черным волкам». — Нигде не выпирает?

Парни оглядели девушек, стоявших посреди гостиной.

— Да вроде нет.

— Не видать.

— Нормально смотрятся.

Боровой окинул критическим взглядом фигуры девушек. Жилетов, начиненных взрывчаткой, и правда было не видно. Девушки оказались настолько худыми, что хватило пары джинсовых курток, чтобы скрыть смертоносную начинку от посторонних взглядов.

— Да порядок, — сказал с улыбкой Апостол. — Плотно упаковали.

Боровой посмотрел на часы и нахмурился.

— Пора вытряхиваться, пацаны.

— Присядем на дорожку, — предложил Апостол.

Парни расселись кто куда. Лица у всех были сосредоточенные и взволнованные. Пока Боровой возился со смертницами, Апостол успел прочесть «черным волкам» целую лекцию о том, какой это ответственный день. Он говорил им про «начало новой эпохи», «торжество белой расы», «необходимые жертвы», «память потомков». Поначалу парни недоуменно переглядывались — они не привыкли к таким громким словам, но потом речь захватила их, взбудоражила, пробудила в них жажду немедленных действий.

— РќСѓ, можно идти, — сказал Боровой. — Расходимся группами РїРѕ РґРІР°-три человека, чтобы РЅРµ вызвать подозрений. Сначала РІС‹, потом СЏ выведу наших РїРѕРґСЂСѓРі.

Парни гуртом двинулись РІ прихожую. Р?Р· квартиры РѕРЅРё выходили, как Рё приказал Боровой, РїРѕ РґРІРѕРµ Рё РїРѕ трое, СЃ интервалом РІ пару РјРёРЅСѓС‚.

Наконец все, кроме Борового и девушек, вышли из квартиры.

— Ну что, барышни, готовы предстать перед Аллахом? — шутливо спросил Боровой.

Однако шутка получилась не смешной, а голос — слишком напряженным.

— Н-да, — сказал Боровой и посмотрел на часы. — Ну, с богом.

Он поднялся с кресла. Девушки тоже встали. Зурна не сводила влажных, взволнованных глаз с Борового, ее подруга, напротив, была абсолютно спокойна.

Уже в прихожей в душу Борового закралось нехорошее предчувствие. На сердце вдруг стало тяжело и тревожно.

Он взялся за ручку двери, но вдруг остановился. В глазах Борового полыхнул хищный волчий огонек. На какое-то мгновение он вдруг стал похож на почуявшего опасность и внимательно вслушивающегося в лесные звуки зверя.

— Что? — спросила Зурна. — Что случилось?

Боровой ничего не ответил. Он достал из кармана телефон и набрал номер Апостола. «Телефон абонента выключен или находится…» Боровой сбросил вызов и набрал номер Штыря. Однако тот также оказался недоступен.

— Черт, — хрипло проговорил Боровой. Он подошел к двери и, прислонив ухо к дерматиновой обивке, прислушался.

— Что случи… — начала было Зурна, но Боровой сделал ей знак рукой — «молчи».

Он слушал около минуты, потом отпрянул от двери и сказал, обращаясь к Зурне:

— Сходи на балкон, посмотри: что там, внизу? Зурна кивнула и побежала на балкон. Прошло несколько секунд, и девушка крикнула из гостиной:

— Внизу никого нет!

Некоторое время Боровой стоял у двери, раздумывая, затем протянул руку, тихонько повернул ручку замка и приоткрыл дверь.

— Привет, подонок! — услышал он громкий мужской голос и попытался закрыть дверь, но не успел. Сильный удар в челюсть отбросил его в прихожую. Дверь распахнулась, и на пороге возникла крепкая, кряжистая фигура Антона Плетнева.

Чеченка взвизгнула и, вопреки здравому смыслу, попыталась выскочить из квартиры. Плетнев, не церемонясь, ударил ее кулаком в лицо, затем подхватил на руки и передал оперативнику, который стоял у него за спиной.

— Разоружи, РїРѕРєР° РЅРµ пришла РІ себя, — коротко приказал РѕРЅ.

Весь «инцидент» занял не больше пяти секунд, но Боровому хватило этого времени, чтобы прийти в себя. Он выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил. Плетнев успел отпрянуть назад, потеснив оперативников. Пуля просвистела у него над ухом и выбила из дверного косяка гроздь щепок. Боровой ударом ноги захлопнул дверь, вскочил на ноги и бросился в гостиную. Он налетел на перепуганную Зурну и едва не повалился вместе с ней на пол, но устоял.

---

Дата добавления: 2015-09-03; просмотров: 64 | Нарушение авторских прав

---

Читайте в этой же книге: Часть третья Расследование продолжается 1 страница | Часть третья Расследование продолжается 2 страница | Часть третья Расследование продолжается 3 страница | Часть третья Расследование продолжается 4 страница | Часть третья Расследование продолжается 5 страница | Часть третья Расследование продолжается 6 страница | Часть третья Расследование продолжается 7 страница | Часть третья Расследование продолжается 8 страница | Часть третья Расследование продолжается 9 страница | Часть третья Расследование продолжается 10 страница |

---

mybiblioteka.su — 2015-2019 год. (0.053 сек.)

mybiblioteka.su