Рїрµсђрір°Сџ встреча – Зулусская маска или удивительные совпадения

Часть первая 1 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 85Следующая ⇒

Корни гнева

Глава 1

РђРЅРЅР°

Ноги скользили по талому снегу. Гирин ступал по-солдатски — на всю ступню, раскидывая желтые брызги. Два месяца прошло со времени его приезда в Москву, и только теперь он может выполнить просьбу друга. Два месяца, заполненных недоумением, бесконечными вопросами и хождением «по инстанциям». «Кто вызвал? Зачем вызвал?» — так встречали его, вопрошая с подозрением, как некоего ловкача, старающегося пробиться в столицу из «провинции». Не сразу сообразил Гирин, что его демобилизация и вызов были ловким ходом в какой-то игре, сути которой он не понимал; узнал лишь, что его кандидатурой, как шахматной пешкой, заперли ход кому-то, чье возвышение по научной иерархии стало невыгодным неизвестному, обладавшему достаточной властью, чтобы оформить приглашение Гирина в Москву.

Гирин не сомневался, что разгадает все, но пока мерзкое двойное чувство — обмана и самозванства — не покидало его и мешало как следует отстаивать свои права. «Но отбросим это пока…» Гирин извлек из кармана потертое письмо — посмертную просьбу друга-скульптора, погибшего на фронте шестнадцать лет назад. Долго пришлось дожидаться и просьбе, и самому Гирину, но — военный хирург и начальник госпиталя — он не мог выбрать время.

Да вот эта улица, за стадионом «Динамо»! Гирин еще раз посмотрел на план, сделанный четкой рукой художника. Большой серый Дом художников на Масловке показался суровым. В мастерских нижнего этажа за пыльными большими окнами двигались люди. Гирин вошел в широкий подъезд и повернул от лестницы направо в коридор, загроможденный гипсовыми отливками статуй, бюстов, голов и вовсе бесформенными кусками гипса с торчащими из них проволоками ржавого каркаса. Они неприятно напоминали Гирину обломки гипсовых повязок, кучи которых накоплялись в углу двора его большого госпиталя. В темном коридоре Гирин подвигался ощупью, извлекая из кармана фонарик. Первая, вторая, третья дверь… здесь! Но на двери висел продетый в кольца замок. Пришлось постучаться напротив, туда, где слышался разговор.

Маленький человек в халате, донельзя замызганном гипсом, вопросительно улыбнулся.

— Не скажете ли, как попасть в мастерскую Пронина? — спросил Гирин.

Улыбка исчезла с лица маленького человека, а его собеседник — небритый человек в очках и черном поношенном пальто — нахмурился.

— Пронин, он знаете ли… — забубнил он.

— Знаю все, — перебил Гирин, — мне надо найти его мастерскую.

— Мастерская его занята другим скульптором… мною, — ответил человек в пальто.

— Р? давно?

— С пятидесятого года. Уже одиннадцать лет!

— Но как же скульптуры Пронина?

— Что ж поделать, выставили в коридор. Думали, кто возьмет из родственников, а у него их нет… или не интересуются.

— Вы сами скульптор и так спокойно об этом говорите? Ведь это варварство!

— Э, бросьте, такими вещами полна жизнь. Куда деваться? Я сам, когда вернулся, то нашел свое… там! — художник показал в сторону двора, на котором громоздилось тоже немало обломков скульптур как памятник творческой борьбе и несбывшимся надеждам.

— Кстати, — продолжал он, — у Пронина почти ничего не было, только десяток небольших эскизов. Накануне войны он работал над единственной статуей…

— Да, да, где же она? — насторожился Гирин.

— Здесь.

— Как здесь?

— Где же еще? Там вот, в конце коридора. Сохранилась, не отдали на дрова в войну…

— На дрова? — Даже выдержанный Гирин не мог скрыть возмущения.

— РљРѕРјСѓ РѕРЅР° нужна! Р?Р· всех нас только РџСЂРѕРЅРёРЅ упорствовал СЃ нагой натурой. До РІРѕР№РЅС‹ было ему совсем плохо. Да Рё теперь РІ искусстве обнаженность… С…Рј, РЅРµ РІ РјРѕРґРµ. Натурализм, буржуазно…

— Спасибо, я все понял. С вашего разрешения посмотрю на статую. Всего хорошего!

Гирин шагнул РІ РєРѕСЂРёРґРѕСЂ, РЅРµ обратив внимания РЅР° недоумевающие взгляды, которыми обменялись РѕР±Р° скульптора. РћРЅ РїРѕРґРЅСЏР» фонарик Рё сразу увидел Сѓ простенка Р·Р° последней дверью большую деревянную статую РІ полтора человеческих роста. Окруженная безликим хламом изуродованных скульптур, РѕРЅР° стояла РІ СЃРІРѕР±РѕРґРЅРѕР№ Рё открытой РїРѕР·Рµ, резко выделяясь живой тканью дерева среди белой слепоты РіРёРїСЃР°. Дерево потрескалось — глубокие черные трещины бороздили СЂСѓРєСѓ статуи Рё лицо справа, рассекали РІРѕ РІСЃСЋ длину левый Р±РѕРє Рё левое бедро, покрывали мелкими продольными штрихами РІСЃСЋ фигуру. Гирин направил фонарь РЅР° лицо статуи. РћРЅР°, РђРЅРЅР°! Р?Р· глубины прошлого, через непереходимую бездну, отделявшую мертвую РѕС‚ живого, поднялось, ожило чувство утраты. Густая темная пыль покрывала голову Рё плечи статуи, будто древний знак СЃРєРѕСЂР±Рё, Рё ее открытая обнаженность была так беззащитна здесь, РІ холодном углу РіСЂСЏР·РЅРѕРіРѕ РєРѕСЂРёРґРѕСЂР°, что сердце Гирина сжалось, как РІ те давно прошедшие РіРѕРґС‹, РєРѕРіРґР° беззащитность живой Рё СЋРЅРѕР№ РђРЅРЅС‹ была предметом его острой жалости.

Разряженная батарейка фонаря быстро сдавала, свет мерк, РЅРѕ Гирин уже освоился СЃ темнотой РєРѕСЂРёРґРѕСЂР° Рё СЃСѓРЅСѓР» фонарь РІ карман. Пахнущий плесенью полумрак скрыл неприглядность окружающего, трещины Рё пыль РЅР° статуе, которая ожила РІ неопределенной таинственности очертаний. Лицо скульптуры РІ мерцающей РёРіСЂРµ теней стало лицом той РђРЅРЅС‹, которую РѕРЅ увидел впервые РјРЅРѕРіРѕ лет назад… Мгновение — Рё РѕРЅ уже стоял РІ сводчатой комнате СЃ аркадами высоких РѕРєРѕРЅ — кабинете его учителя профессора Медникова, РІ РѕРґРЅРѕРј РёР· многочисленных РєРѕСЂРїСѓСЃРѕРІ Военно-медицинской академии Ленинграда…

Девятнадцатилетний студент первого курса, он отправлялся выполнять свое первое самостоятельное исследование. Профессор, веря в его способности, поручил ему добыть образцы питьевой воды, в употреблении которой он видел причины возникновения болезни Кашин-Бека в трех селах Поволжья. Загадочная болезнь выражалась в поражении суставов ног, преимущественно коленных. В суставах исчезал хрящ, и головки костей, лишенные хрящевой прослойки, терлись друг о друга при ходьбе так, что поверхность кости делалась отполированной. Нечего и говорить, что такая ходьба была очень мучительной — и от боли, и от затрудненности движений, скрипа и хруста в коленях. Болезнь встречалась только в трех деревнях одного района, соседствовавших с селами, в которых никогда не бывало и признаков этой болезни. Селения, пораженные болезнью Кашин-Бека, были давно известны в Забайкалье, на реке Урове, но там в дополнение к ней встречалось развитие зоба — зобная болезнь, как тогда считалось, вызывавшаяся отсутствием йода в чистейшей воде горных речек района. Профессор Медников подозревал, что и болезнь Кашин-Бека тоже обусловливалась нехваткой каких-либо химических веществ в воде или почве. Задача Гирина заключалась в том, чтобы собрать образцы почвы с полей и воды из колодцев и речек как из пораженных болезнью деревень, так и — обязательно — из совершенно здоровых соседних сел. Путем этого сравнения профессор хотел установить недостаток какого-либо из редких элементов и получить ключ к объяснению странного заболевания.

Так студент Гирин в знойное лето 1933 года оказался на великой русской реке. Он уже сделал большую часть работы, когда в один из пасмурных дней ему понадобилось переехать на высокий правый берег Волги. Переправа через могучую реку — длинное дело, и паромщики подолгу выжидали, пока не наберется достаточно народу. Гирин, которого благодаря военной форме все считали за солдата, весело перешучивался с задорными девушками, успел и серьезно потолковать со старым паромщиком, покуривая моршанскую полукрупку, пока, наконец, обшарпанный паром отчалил от берега. Всего две телеги переезжали на правый берег, и на площадке парома было свободно. Гирин остался на корме, рядом с паромщиком, изредка подававшим негромкую команду своим опытным помощникам. Три молодые женщины задумчиво выплевывали шелуху семечек в волжскую желтоватую воду, а девушки собрались в кучку на носу, оживленно болтая о каких-то богородских парнях, явно более авантажных, чем ребята-односельчане. Только одна девушка стояла особняком, глядя на воду. В ее позе заметно было напряженное отчуждение, и, несмотря на то, что ее отделяло от подруг расстояние не более сажени, Гирин почувствовал, что это целая пропасть.

Теплый низовой ветерок нанес тучи поплотнее, поверхность реки стала оловянно-тусклой, брызнуло мелким, смахивающим на туман дождем. Правый берег расплылся в завесе дождя, стал далеким. Девушки замолчали, и даже крепкие важные молодки перестали выплевывать кожуру семечек.

— Эй, запевай! — крикнул старик паромщик. Гребцы рявкнули нечто хриплое, прокашлялись и после второй попытки умолкли окончательно.

— Позавчера престол был, — подмигнул Гирину синеглазый парень в косоворотке, — горла-то, знаешь, как надрали. Не можем теперь петь. Дядя Михаил, — обратился он к старшому, — с нами Нюшка Столярова переезжает. Пусть поет, перевезем бесплатно!

— А я и так ее всегда бесплатно беру, — ответил бородач, — за отца. Нюша!

На оклик старшого обернулась стоявшая отдельно девушка. Гирин увидел скользящий взгляд темных глаз, взмах ресниц и несколько вьющихся прядок золотистых волос, выбившихся из-под косынки. Лицо девушки — широковатое, с высокими скулами — нельзя было назвать красивым, но в нем было что-то выделявшее ее из всех находившихся на пароме женщин. Тревожное, почти смятенное внимание, лукавство, доброта и горечь как-то странно перемешивались на лице девушки, мгновенно сменяя друг друга. Привлекательное, но неспокойное лицо.

— Петь, что ли, тебе, дядя Михаил? — спросила девушка.

Бородач ласково кивнул.

По тому, как насторожились девушки и подняли головы похмельные гребцы, Гирин понял, что Нюша должна быть певуньей. Он не ошибся. Девушка повернулась к низовью реки, взявшись за перила парома, поставила босую и мокрую ногу на перекладину. Минута молчания, и глубокий сильный голос — настоящее меццо-сопрано — пронесся по серому туманному простору реки.

Ночь темна, темнешенька, в доме тишина…

С детства знакомые слова старинной песни о тяжелой женской доле зазвучали с трагической силой и чувством. Гирин — сам любитель музыки и неплохой по студенческим меркам певец — замер. Пожалуй, он впервые слышал столь яркое исполнение «Лучинушки». Очень шла эта грустная мелодия к бессолнечному дождливому вечеру на широкой реке, к притихшей группе людей на стареньком, усыпанном трухою сена пароме, к размеренному аккомпанементу скрипучих весел. А голос Нюши несся и звенел над Волгой!

Я ли не примерная на селе жена, Как собака верная, мужу предана!

Яростная тоска песни невольно заставляла Гирина сжимать кулаки. Девушка умолкла, низко опустив голову, и паромщики издали дружное «Уфф!».

— Да, поет… — неопределенно ухмыльнулся синеглазый гребец. — Ну-ка, Нюша, давай еще!

— Дай отдохнуть девке, ишь ты какой, — вступился старый паромщик, — пусть-ка другие теперь поют. — Глаза его озорно блеснули, уставившись на Гирина. — Вот тут студент, товарищ будущий доктор… (Гирин увидел, как Нюша вздрогнула и подняла голову.) Неужели не сможет показать, как в столице поют?

— Я не из столицы, из Ленинграда, — поправил старика Гирин, — и до доктора мне как до неба.

— Все равно, еще того лучше — первый город, — не смутился паромщик. — Айда качай, студент!

Несколько секунд Гирин размышлял, что же спеть СЃРІРѕРёРј случайным попутчикам. Р?, отвечая внезапному желанию исполнить серьезную вещь, которая подходила Р±С‹ Рє настроению этого вечера РЅР° реке, РЅРѕ РЅРµ была Р±С‹ полна такой отчаянной тоски, как «Лучинушка» Нюши, Гирин запел серенаду Шуберта:

Песнь моя летит с мольбою тихо в час ночной…

Он пел, глядя на девушку, и замечал, как становилось строже ее лицо, а гибкая ладная фигура выпрямлялась, будто в стремлении подставить себя всю под звуки песни.

Никогда еще не пел он с таким воодушевлением, протестуя против дремучей деревенской судьбины, только недавно начавшей поворачиваться к настоящему свету.

Чувство неведомо откуда взявшейся силы помогло ему наполнить торжествующим властным призывом последние слова серенады:

Р? РЅР° тайное свиданье РїСЂРёС…РѕРґРё скорей!

РџСЂРёРґРё, РїСЂРёРґРё!..

— Эй, зазевались, ворочайся, а то придется бечевой подымать! — прервал молчание недовольный бас старшого. Гребцы начали поспешно рвать весла, и паром сошел со стрежня в тихий затончик под красными обрывами крутого берега. Еще несколько минут — и мочальные веревки были надеты на вбитые в дно колья. Гребцы потащили трапы для съезда телег.

— Здоров петь, студент! — крикнул ему синеглазый парень, как давнему знакомому. — Вот бы вас в пару с Нюшкой-то! Приходи, завсегда перевезем без копейки, только пой!

Гирин улыбнулся паромщикам и сунул гривенник в заскорузлую руку дяди Михаила, заканчивавшего сбор денег.

— Торопишься, доктор? — проворчал старик. — Тебе, чаю, в Никольское?

— В Никольское. А может, у вас там есть кто знакомый? — спросил Гирин.

— Тебе чего, на квартиру стать? А сельсовет? — Так мне недели на две, хочется по сговору у хороших людей.

— Постой-РєР°! Нюша! — окликнул РѕРЅ уже спрыгнувшую РЅР° берег девушку-певунью. — РќРµ возьмешь ли студента-то? Р?Р·Р±Р° ведь большая РґР° пустая!

Девушка залилась неожиданно темным, жарким румянцем.

— Да я бы рада… может, маме чего посоветует товарищ доктор… Только сами знаете, дядя Михаил, чем гостя-то пестовать, хозяйства нету.

Гирин не мог подавить в себе желание познакомиться с привлекательной и какой-то странной девушкой.

— Ну и что ж, — вмешался он, — разносолы мне ни к чему, а ведь молока да хлеба достанете? Если не стесню…

— Чего там, — явно обрадовалась девушка, — если только вам не покажется… ну, можно и перейти куда.

— Вот и сговорились, — довольно сказал старшой, как бы торопясь окончить дело. — Ты, доктор, ежели не торопишься, то посиди, покури со мной. Хочу еще спросить тебя насчет науки.

— Давай покурим… А как вас найти, Нюша?

— Как РїРѕ этой РґРѕСЂРѕРіРµ подойдете Рє селу, увидите крайний РґРѕРј. Село невелико, РѕРґРёРЅ РїРѕСЂСЏРґРѕРє, левая сторона долгая, правая короче. Р? тут сразу через ложбину справа Р±СѓРіРѕСЂРѕРє, Р° РЅР° нем пятистенок СЃ резным крыльцом.

— Гляньте, девки, Нюшка себе еще хахаля нашла! — РІРґСЂСѓРі визгливо крикнула РѕРґРЅР° РёР· попутчиц, высокая, РІ темно-красном платке СЃ цветами. — Сговаривается! Смотри, Нюшка, будет тебе РѕС‚ уразовского сынка выволочка! Р? студенту, СЏ чай, достанется!

Девушка повернулась как подхлестнутая и быстро пошла в гору, скользя по размокшей желтой глине и не оглядываясь.

— Что вы, как вам не стыдно! — крикнул Гирин.

— Чего там, стыдно? Гулящая РѕРЅР°! Р?ль тебе лестно?

— Пошли прочь, кобылищи! — грубо приказал старик паромщик. — Только и знают страмить человека, а за что?

— Знаем за что! — хором закричали девушки и со смехом пошли по дороге.

Старик, недовольно хмурясь, отсыпал на ладонь махорки из коробки Гирина.

— Почему это они? — спросил Гирин. — Девушка какая-то очень хорошая.

— Такую не скоро найдешь. Да неладно у ней судьба сошлась. Я всю их семью знаю.

— В чем же ей не повезло? Я сразу заметил, что у нее что-то неладно.

— Ага, студент, остановила взгляд твой Нюша! Да и впрямь только слепому не заметить. Поживешь у них, может, поможешь чем, советом каким-то по лекарской части. Ладно это я удумал тебя на квартиру сосватать!

— Так…

— Не топчись, все объясняю порядком. Отец, вишь, Нюшкин — верховой волгарь, столяр, взят в дом к ейной матери. Воевал в германскую и гражданскую, вернулся не то чтобы партийным, но сознательным и, конечно, по всем новым делам коноводом. Село это старое, богатое, кулаков много, а подкулачников и того больше — не полюбился им Павел, Нюшкин отец. Только еще разговоры о коллективизации пошли — случись тут кулацкая заварушка… — Старый паромщик нахмурился и запыхтел козьей ножкой.

— Восстание? — спросил Гирин.

— Нет, так, пальба бандитская. По ночам в окна стрелять да за кустами подкарауливать… Ну, между прочим, рассчитались и с Павлом. Вечером, как сидели Павел с женой да с Нюшкой за ужином, ворвались в избу двое с наганами и со страшной руганью Павла застрелили. Так мозги напрочь и вылетели. Жена Павлова, Нюшкина мать, повалилась как неживая, а Нюшка, тогда совсем девчонка, зверюкой на них бросилась. Ну, кто-то из бандюг ее двинул, не скоро в себя пришла.

— Разве никто выстрелов РЅРµ слышал?

— Дом у них, сам увидишь, на краю села. А ежели кто и слышал, так ведь боятся, всяк о своей шкуре.

— Р? что же дальше?

— РќР° том РІСЃРµ Рё кончилось. Нюшкина мать СЃ той РїРѕСЂС‹ РЅРµ встает, РЅРµ РіРѕРІРѕСЂРёС‚, мычит только. РСѓРєРё-РЅРѕРіРё совсем отнялись. Р? Нюшка РїСЂРё ней как прикованная — РєСѓРґР° денешься РѕС‚ СЂРѕРґРЅРѕР№ матери? Дом хороший, хозяйство — РІСЃРµ пошло прахом. Что девка РѕРґРЅР°-одинешенька-то сделает? Бьется как рыба РѕР± лед, батрачит, стирает, РѕРіРѕСЂРѕРґРѕРј малым пробавляется.

mykonspekts.ru

Глава тридцать первая

⇐ ПредыдущаяСтр 32 из 44Следующая ⇒

Элизабет сидела на верхней ступеньке лестницы и смотрела через окно в сад. Часы на стене показывали без десяти семь. Айвен никогда раньше не опаздывал, и она горячо надеялась, что с ним ничего не случилось. Однако сейчас досада была сильнее, чем тревога за него. Его поведение ночью в субботу давало повод думать, что он просто испугался и дал задний ход. Она думала об Айвене весь вчерашний день — об отсутствии влечения с его стороны и о том, почему она до сих пор не знакома с его друзьями, семьей, коллегами, — и поздно ночью, борясь с бессонницей, поняла наконец то, что так долго пыталась скрыть от самой себя. Ей казалось, что теперь она знает, в чем дело: либо у Айвена есть кто-то другой, либо он просто не хочет начинать с ней серьезные отношения.

Какие-то мелочи ускользали РѕС‚ ее внимания РІСЃРµ это время. Элизабет РЅРµ привыкла жить без СЏСЃРЅРѕРіРѕ плана, РЅРµ знать точно, РєСѓРґР° заведут отношения. Ей было РЅРµ РїРѕ себе РѕС‚ таких перемен. РћРЅР° любила стабильность Рё отлаженный РїРѕСЂСЏРґРѕРє — РІСЃРµ, что было чуждо Айвену. Что Р¶, СЃРёРґСЏ РЅР° ступеньке РІ ожидании вольной пташки, совсем как отец, РѕРЅР° пришла Рє выводу, что РёР· этого ничего РЅРµ получится. РћРЅР° РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ обсуждала СЃРІРѕРё страхи СЃ Айвеном — Рє чему? Потому что, РєРѕРіРґР° РѕРЅР° была СЃ РЅРёРј, РІСЃРµ страхи рассеивались. РћРЅ просто появлялся, брал ее Р·Р° СЂСѓРєСѓ, Рё РѕРЅРё отправлялись открывать следующую увлекательную главу ее жизни. Р? хотя РѕРЅР° РЅРµ всегда охотно Р·Р° РЅРёРј следовала, СЃ РЅРёРј РѕРЅР° РЅРёРєРѕРіРґР° ничего РЅРµ боялась. Это РєРѕРіРґР° РѕРЅР° оставалась РѕРґРЅР°, как сейчас, РѕРЅР° сомневалась РІРѕ всем.

Элизабет тут же решила, что ей необходимо отдалиться РѕС‚ него. Р? сегодня же вечером РѕРЅР° ему РѕР± этом скажет. РЈ РЅРёС… нет ничего общего, ее жизнь полна сложностей, Р° Айвен, насколько РѕРЅР° видела, РёР·Рѕ всех СЃРёР» старался РёС… избежать. Стремительно летели секунды, пошла пятьдесят первая минута его опоздания, Рё стало казаться, что РЅРµ нужен Рё этот разговор СЃ РЅРёРј. РћРЅР° сидела РЅР° ступеньках РІ новых светлых брюках Рё светлой рубашке, которые РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ надела Р±С‹ раньше, Рё чувствовала себя РґСѓСЂРѕР№. Дурой оттого, что слушала его, верила ему, РЅРµ замечала очевидных вещей Рё, что еще хуже, влюбилась.

За ее гневом скрывалась боль, но последнее, чего она сейчас хотела, это сидеть одной дома и позволить ей вырваться наружу. Что-что, а это Элизабет умела.

Она подняла телефонную трубку и набрала номер.

— Бенджамин, это Элизабет, — сказала она быстро, чтобы не дать себе возможность отступить. — Как вы относитесь к тому, чтобы съесть суши сегодня?

— Где мы? — спросил Айвен, шагая по плохо освещенной, выложенной булыжником улице в центре Дублина. На неровной поверхности мостовой образовались лужи, район состоял в основном из складских помещений и промышленных зданий. Между ними одиноко стоял красный кирпичный дом. — Этот дом смешно выглядит здесь, — заметил Айвен. — Немного странно и неуместно, как будто из другой жизни.

— Р?менно туда РјС‹ Рё идем, — сказала Опал. — РҐРѕР·СЏРёРЅ отказался продать РґРѕРј соседним фирмам. РћРЅ остался тут, Р° РѕРЅРё заполонили РІСЃРµ РІРѕРєСЂСѓРі.

Айвен внимательно рассматривал маленький дом.

— Думаю, они предложили ему кругленькую сумму. Он мог бы, наверное, купить себе особняк в Беверли-Хиллз на эти деньги. — Он посмотрел вниз, когда его красный конверс оказался в луже. — Я пришел к выводу, что булыжники — это мое самое любимое.

Опал улыбнулась и весело засмеялась:

— О, Айвен, тебя так легко любить, ты знаешь? — Она пошла дальше, не дожидаясь ответа. Тем лучше, потому что Айвен не был в этом уверен.

— Что мы здесь делаем? — спросил он уже в десятый раз с тех пор, как они покинули ее кабинет. Они стояли прямо через дорогу от кирпичного дома, и Айвен наблюдал за тем, как Опал его разглядывает.

— Ждем, — спокойно ответила Опал. — Который час?

Айвен посмотрел на часы.

— Элизабет будет на меня ужасно злиться, — вздохнул он. — Уже семь часов.

Не успел он договорить, как дверь дома из красного кирпича открылась, в проеме появился старик и прислонился к косяку. Он выглянул на улицу и посмотрел куда-то вдаль, так далеко, что, казалось, он видит прошлое.

— Пошли, — сказала Опал Айвену, пересекла дорогу и вошла в дом.

— Опал, — свистящим шепотом позвал Айвен. — Я не могу так просто войти в незнакомый дом.

Но Опал уже исчезла внутри.

Айвен тоже быстро перебежал дорогу и остановился перед дверью.

— Э-э, здравствуйте, меня зовут Айвен. — Он протянул руку.

Старик продолжали держаться за косяк, его слезящиеся глаза смотрели прямо перед собой.

— Понятно, — неловко пробормотал Айвен, опуская руку. — Тогда я просто пройду мимо вас к Опал. — Старик даже не моргнул, и Айвен вошел в дом. В доме пахло старостью. Так пахнет в домах, обставленных очень старой мебелью, где живут старые люди с радио и высокими напольными часами. Тиканье часов было самым громким звуком в этом безмолвном здании. Время звучало и пахло, являясь сущностью дома, под это тиканье была прожита долгая жизнь.

Айвен обнаружил Опал в гостиной, где та рассматривала фотографии в рамках, заполнявшие все стены.

— РўСѓС‚ почти так же ужасно, как Сѓ тебя РІ кабинете, — поддразнил РѕРЅ ее. — Расскажи наконец, что РїСЂРѕРёСЃС…РѕРґРёС‚.

Опал повернулась к нему и грустно улыбнулась:

— Я ведь сказала, что понимаю, что ты чувствуешь.

— Да.

— Я сказала тебе, что знаю, что такое влюбиться.

Айвен кивнул.

Опал вздохнула и снова заломила руки.

— Это дом человека, которого я полюбила.

— А, — тихо сказал Айвен.

— Я до сих пор прихожу сюда каждый день, — объяснила она, обводя глазами комнату.

— Старик не против, что мы вломились сюда?

Опал слабо ему улыбнулась:

— Айвен, это и есть тот мужчина, которого я полюбила.

У Айвена отвисла челюсть. Входная дверь закрылась. Шаги медленно приближались к ним по скрипящим половицам.

— Не может быть! — прошептал Айвен. — Этот старик? Но он же совсем древний, ему, как минимум, восемьдесят лет!

Старик вошел в комнату. Вдруг все его маленькое тело сотряс приступ сухого кашля. Он вздрогнул от боли и медленно, держась руками за подлокотники, опустился в кресло.

Айвен переводил взгляд со старика на Опал и обратно, на лице его было написано отвращение, которое он безуспешно пытался скрыть.

— Он не слышит и не видит тебя. Мы для него невидимы, — громко сказала Опал.

Ее следующая фраза изменила жизнь Айвена навсегда. Два десятка простых слов, которые он слышал каждый день, но еще никогда в такой последовательности. Она откашлялась, и ее голос слегка дрожал, когда она сказала, перекрывая тиканье часов:

— Запомни, Айвен, сорок лет назад, когда мы с ним встретились, он не был дряхлым стариком. Он был такой же, как я сейчас.

Опал смотрела, как чувства РЅР° лице Айвена стремительно сменяют РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР°. Растерянность сменилась изумлением, потом недоверием, сожалением, Р° РєРѕРіРґР° РѕРЅ соотнес слова Опал СЃРѕ своей собственной ситуацией, отчаянием. Его лицо сморщилось, РѕРЅ побледнел Рё его зашатало. Опал бросилась Рє нему, чтобы поддержать. РћРЅ крепко Р·Р° нее ухватился.

— Вот что я пыталась сказать тебе, Айвен, — прошептала она. — Вы с Элизабет можете счастливо жить вместе в своем собственном коконе, и об этом никто не будет знать, но ты забываешь, что каждый год у нее будет день рождения, а у тебя — нет.

Айвена начало трясти, и Опал обняла его покрепче.

— О, Айвен, мне очень жаль, — сказала она. — Мне очень, очень жаль.

РћРЅР° укачивала его, РїРѕРєР° РѕРЅ плакал. Р? плакала сама.

— Я познакомилась с ним при тех же обстоятельствах, что и вы с Элизабет, — объяснила ему Опал позже вечером, когда слезы у него наконец высохли.

Они сидели в гостиной ее любимого Джеффри. А он все так же молча сидел в кресле у окна, оглядывая комнату и иногда разражаясь ужасным кашлем. Опал сразу же бросалась к нему, как будто пытаясь защитить.

Она теребила в руках салфетку, глаза и щеки у нее были мокрыми, когда она рассказывала свою историю, а косички печально повисли вокруг лица.

— Я совершила все те же ошибки, что и ты, — она вздохнула и заставила себя улыбнуться, — и даже ту, которую ты собирался совершить сегодня вечером.

Айвен с трудом сглотнул.

Опал продолжала:

— Когда мы встретились, Айвен, ему было сорок, и мы пробыли вместе двадцать лет, пока это не стало слишком сложно.

Глаза Айвена широко распахнулись, и в его сердце вернулась надежда.

— Нет, Айвен. — Опал грустно покачала головой, и звучавшая в ее тоне мягкость убедила его. Если бы она говорила твердо, он бы ответил ей в той же манере, но ее голос выдавал боль. — У тебя так не получится. — Ей не нужно было больше ничего говорить.

— Судя по всему, он много путешествовал, — заметил Айвен, оглядывая фотографии. Джеффри на фоне Эйфелевой башни, Джеффри на фоне падающей Пизанской башни, Джеффри на золотом песке далеких стран, улыбающийся, здоровый и счастливый, на каждой фотографии в разном возрасте. — По крайней мере, он смог жить дальше и объездить весь мир один. — Он ободряюще улыбнулся.

Опал в замешательстве посмотрела на него.

— Но я была там с ним, Айвен. — Она наморщила лоб.

— О, это хорошо. — Он был удивлен. — Ты сделала эти фотографии?

— Нет. — Ее лицо вытянулось. — Я тоже есть на этих фотографиях, разве ты меня не видишь?

Айвен медленно покачал головой.

— О… — сказала она, изучая их и видя не то, что видел Айвен.

— Почему он тебя больше не видит? — спросил Айвен, глядя, как Джеффри берет пригоршню прописанных ему таблеток и запивает их водой.

— Потому что СЏ уже РЅРµ такая, какой была раньше, наверное, именно поэтому ты РЅРµ видишь меня РЅР° фотографиях. Р? РѕРЅ высматривает совсем РґСЂСѓРіРѕРіРѕ человека. РЎРІСЏР·СЊ, которая между нами была РєРѕРіРґР°-то, исчезла, — ответила РѕРЅР°.

Джеффри встал с кресла, взял трость, прошел к входной двери, открыл ее и встал в проеме.

— Пошли, нам пора, — сказала Опал, тоже вставая с кресла и выходя в коридор.

Айвен вопросительно посмотрел на нее.

— РљРѕРіРґР° РјС‹ только начали встречаться, СЏ приходила Рє нему каждый вечер СЃ семи РґРѕ девяти, — объяснила РѕРЅР°. — Р?, обнаружив, что СЏ РЅРµ РјРѕРіСѓ открывать двери, РѕРЅ обычно стоял там Рё ждал меня. Так было каждый вечер СЃ тех РїРѕСЂ, как РјС‹ познакомились. Р’РѕС‚ почему РѕРЅ РЅРµ продал РґРѕРј. РћРЅ думает, что только так СЏ СЃРјРѕРіСѓ найти его.

Айвен смотрел на старика, который, покачиваясь, стоял, прислонившись к косяку, и смотрел вдаль, возможно, думая о том дне, когда они веселились на пляже или были на Эйфелевой башне. Айвен не хотел, чтобы с Элизабет произошло то же самое.

— До свидания, моя Опал, — тихо сказал старик скрипучим голосом.

— Спокойной ночи, любовь моя. — Опал поцеловала его в щеку, и он медленно закрыл глаза. — Увидимся завтра.

mykonspekts.ru

Глава тридцать первая

Глава тридцать первая

После нашей последней встречи с доктором Бартоном прошло три года. Я понимала, что время должно изрядно состарить его, но на расстоянии казалось, что оно не изменило ни его, ни меня. Все оставалось по-прежнему, все было прекрасно. На расстоянии.

Перед тем как выйти из дома, я шесть раз меняла одежду, но все равно, направляясь в четвертый раз за месяц к Лисон-стрит, не чувствовала удовлетворения от своего внешнего вида. Когда я получила его визитную карточку, то пустилась в пляс прямо на лестничной площадке. Вниз по лестнице я сбежала словно четырнадцатилетняя девчонка, солнечным утром понедельника знающая, что и кто ждет ее в этот день. Промчалась от Харольд-кросс к Лисон-стрит, взлетела по ступенькам к большой двустворчатой георгианской двери, приложила палец к кнопке домофона и… застыла. А потом быстро перебежала на другую сторону улицы. Вблизи все выглядело по-другому.

Я перестала быть школьницей, которая приходит к нему за помощью. Не знаю, кем я стала теперь, но в такой помощи точно больше не нуждалась. Еще дважды я приходила и стояла напротив его дома, не в состоянии пересечь мостовую, стояла и смотрела, как утром он приходит и вечером уходит, и следила за всем, что происходит в промежутке.

Заявившись туда в четвертый раз, я сидела на бетонной ступеньке, уперев локти в колени и положив подбородок на кулаки, и наблюдала за мельтешением ног, вышагивавших у меня перед носом. Вот промелькнула пара коричневых ботинок под джинсами. Ботинки пересекли проезжую часть и двинулись ко мне. Я полагала, они протопают мимо, направляясь к двери у меня за спиной. Первая ступенька, вторая. На третьей ботинки остановились, а их владелец опустился рядом со мной на четвертую.



— Привет, — раздался спокойный голос.

РњРЅРµ было страшно, РЅРѕ СЏ подняла глаза. Р? уперлась взглядом РІ его — такие же СЏСЂРєРѕ-СЃРёРЅРёРµ, как РІ нашу первую встречу.

— Мистер Бартон, — улыбнулась я.

Он покачал головой:

— Сколько раз я просил тебя не называть меня так?!

Я уже собралась назвать его Грегори, когда он произнес:

— Теперь я доктор Бартон.

— Поздравляю, доктор Бартон, — снова улыбнулась я, внимательно рассматривая его лицо, впитывая каждую деталь.

— Как по-твоему, на этой неделе тебе наконец удастся встать со ступенек и войти в здание? А то я уже устал наблюдать за тобой с такой дистанции.

— Забавно, а я как раз подумала, что иногда на расстоянии некоторые вещи видны гораздо лучше.

— Ты права. Вот только ничего не слышно.

Я рассмеялась.

— Мне нравится название дома. — Я покосилась на латунную табличку с гравировкой «Скатах-хаус».

— Наткнулся РІ газете РЅР° объявление Рѕ сдаче РІ аренду. Решил, что это Р·РґРѕСЂРѕРІРѕ. Р’СЂРѕРґРµ как знак фортуны.

— Вроде как. Только не думаю, чтобы вы подошли намного ближе к тому мосту, про который мы с вами когда-то говорили.

Он снова кивнул и уставил на меня изучающий взгляд. Меня начал бить озноб.

— Если ты согласишься пообедать со мной, мы могли бы обсудить, кто где находится. Если, конечно, твой бойфренд не возражает.

— Мой бойфренд? — растерянно переспросила я.

— Тот не совсем одетый молодой человек, который открыл мне дверь твоей квартиры пару недель назад.

— Ах, этот… — Я покачала головой. — Да это же просто… — Я запнулась. Я успела забыть, как его звали. — Это Томас, — соврала я. — Мы уже расстались.

Мистер Бартон засмеялся, встал и протянул мне руку, помогая подняться со ступенек.

— Милая Сэнди, полагаю, поразмыслив, ты придешь к выводу, что его зовут Стив. Но это неважно. Чем больше мужских имен ты забудешь, тем лучше для меня.

Он слегка дотронулся до моей талии, и меня как будто ударило током. Мы пересекли улицу.

— Зайдем в мой офис на минутку, если ты не против. Я хотел бы кое-что тебе отдать.

Он с гордостью представил мне свою секретаршу Кэрол, а потом пригласил в кабинет. Комната пахла мистером Бартоном и выглядела, как мистер Бартон… Мистер Бартон, ах, мистер Бартон! Как только я вошла в кабинет и села на кушетку, мне показалось, будто я попала в его объятия.

— Чуть получше, чем то место, где мы обычно встречались? — заулыбался он, вынимая что-то из ящика стола.

— Здесь красиво, — сказала я, изучая кабинет и вдыхая его аромат.

Неожиданно он занервничал. Уселся напротив меня.

— Я собирался отдать тебе это в прошлом месяце, когда заходил поздравить с днем рождения. Надеюсь, тебе понравится. — Через стол, фанерованный вишней, он подтолкнул ко мне футляр.

Он был продолговатой формы, из красного бархата. Я взяла его в руки так осторожно, словно это самая хрупкая вещь на свете, и провела пальцами по мягкой ворсистой поверхности. Потом посмотрела на мистера Бартона: он нервно поглядывал на футляр. Я медленно открыла его и затаила дыхание. Внутри поблескивали серебряные часы.

— О, мистер Бар… — начала я, но он схватил меня за руку, заставляя замолчать.

— Пожалуйста, РЎСЌРЅРґРё, называй меня Грегори. Р? РЅР° «ты», ладно?

Грегори, ты. Ну да, Грегори, ты. Грегори — ты. Хор ангелов мощно зазвучал в моих ушах.

Я кивнула, улыбнулась, вынула часы из коробки и, все еще потрясенная неожиданным подарком, надела на левое запястье, нащупывая замок.

— Если перевернешь их, увидишь, что на дне выгравировано твое имя. — Дрожащими руками он помог мне перевернуть часы. На нижней крышке я увидела надпись «Сэнди Шорт». — Желаю тебе никогда не терять их.

Мы оба рассмеялись.

— Не жми так сильно, — предупредил он, наблюдая, как я пытаюсь застегнуть браслет. — Давай помогу, — произнес он, и в этот момент у меня между пальцами раздался щелчок.

Я похолодела.

— Кажется, я сломала.

Он уселся рядом со мной на кушетку и стал застегивать часы. Его рука касалась моей, и внутри у меня все, абсолютно все переворачивалось.

— Нет, ничего не сломалось, но застежка разболталась. Надо отдать в починку. — Как ни старался он скрыть разочарование, голос его выдал.

— Нет! — Я вцепилась в часы. — Мне и так нравится.

— Сэнди, застежка совсем разболталась. Браслет расстегнется, и ты их уронишь.

— Не уроню! Я их не потеряю.

Он неуверенно взглянул на меня.

— Ну, можно я хотя бы сегодня их надену?

— Хорошо. — Он перестал вертеть часы в руках. Мы оба замолчали и уставились друг на друга. — Я подарил их тебе, чтобы ты гуманнее обращалась со временем. Не можем же мы не видеться еще три года.

Я опустила глаза и положила часы на запястье, любуясь красивыми звеньями цепочки и переливающимся перламутровым циферблатом.

— Спасибо, Грегори, — произнесла я, перекатывая это слово во рту. Его вкус мне понравился. — Грегори, Грегори, — повторила я еще пару раз, и он заулыбался, радуясь каждому мгновению.

Я приняла его приглашение пообедать, и мы разобрались с тем, где находимся.

Обед едва РЅРµ обернулся катастрофой. Проглоченной пищи для размышлений оказалось так РјРЅРѕРіРѕ, что ее наверняка хватило Р±С‹ РЅР° РІСЃСЋ оставшуюся жизнь. Если кто-то РёР· нас питал смешную надежду, что обед станет началом чего-то особенного — Р° РјС‹, похоже, РѕР±Р° РЅР° это рассчитывали, — Рє моменту, РєРѕРіРґР° РјС‹ встали РёР·-Р·Р° стола, Рё РјРЅРµ Рё ему пришлось спуститься СЃ небес РЅР° землю. Р?ли РЅР° ту самую острую как бритва траву, РїРѕ которой Грегори предстояло пройти. РЇ была воительницей Скатах, РјРѕРµ сердце так Рё осталось там, РЅР° моем далеком острове, Рё добраться РґРѕ него было слишком трудно. РЎ годами СЏ РЅРµ изменилась Рє лучшему.

РЎ тех РїРѕСЂ СЏ РЅРёРєРѕРіРґР°, РЅРё РЅР° день, РЅРµ снимала часы СЃ СЂСѓРєРё. Р?РЅРѕРіРґР° РѕРЅРё падали, РЅРѕ такое случается СЃ каждым. Р? СЏ возвращала РёС… РЅР° положенное место. РўРѕ есть знала, что это Рё есть РёС… место. Часы символизировали жуть как РјРЅРѕРіРѕ всего. Положительным итогом нашего «поучительного обеда» стало то, что РјС‹ СЃРЅРѕРІР° ощутили неразрывность связывающих нас СѓР·. Словно между нами была натянута невидимая РїСѓРїРѕРІРёРЅР°, питающая нас, позволяющая расти Рё дарить РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіСѓ жизнь.

Но неизбежным образом проявилась и вторая сторона медали: в любой момент каждый из нас мог дернуть за эту пуповину, или перекрутить ее, или завязать узлом, даже не задумавшись, что тем самым медленно лишает воздуха того, кто находится на другом конце.

На расстоянии все выглядело великолепно, а вот вблизи… Вблизи все оказывалось совсем не так. Мы не смогли справиться со временем: оно меняло нас, ежегодно покрывало новым защитным слоем, с каждым днем добавляло что-то новое, и с этим ничего нельзя было поделать. К несчастью и для меня, и для Грегори, с годами я, несомненно, утратила нечто весьма значимое.

Дата добавления: 2015-10-30; просмотров: 95 | Нарушение авторских прав

Читайте в этой же книге: Глава двадцатая | Глава двадцать первая | Глава двадцать вторая | Глава двадцать третья | Глава двадцать четвертая | Глава двадцать пятая | Глава двадцать шестая | Глава двадцать седьмая | Глава двадцать восьмая | Глава двадцать девятая |
mybiblioteka.su — 2015-2019 год. (0.016 сек.)

mybiblioteka.su

Глава первая Р—РђР§Р?РЎРўРљРђ 3 страница


Автомобили
Астрономия
Биология
География
Дом и сад
Другие языки
Другое
Информатика
История
Культура
Литература
Логика
Математика
Медицина
Металлургия
Механика
Образование
Охрана труда
Педагогика
Политика
Право
Психология
Религия
Риторика
Социология
Спорт
Строительство
Технология
Туризм
Физика
Философия
Финансы
Химия
Черчение
Экология
Экономика
Электроника
 ⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 24Следующая ⇒

Первый труп был обнаружен сразу за Владимировкой. Он лежал на междупутье, с левой стороны по ходу поезда, ногами вперед. На машине подъехали почти вплотную к железнодорожной насыпи и пешком поднялись на пути. Оперативник походил, поискал немного и позвал, показывая на каменную россыпь. На камнях были видны темные пятна застывшей крови. Это означало, что, во-первых, тело было выброшено в дверь головой вперед и, во-вторых, что труп еще не остыл и сильно кровоточил. Ну да, проникающее ранение финкой, вспомнил Турецкий заключение эксперта-медика, было нанесено в область печени. Никаких документов и вообще ни одного предмета в карманах убитого обнаружено не было. В нормальных условиях такого практически не бывает, обязательно что-то остается — сигареты те же, зажигалка или спички, на худой конец. Значит, карманы были выпотрошены убийцей перед тем, как он выбросил труп в ночь.

До следующего трупа, как подсказал оперативник, было около четырех километров, на подъезде к поселку Нижнебаканский.

— Всю дорогу прочесали? — спросил Турецкий у оперативника после того, как сам внимательно осмотрел все вокруг места «находки».

— Нет, — ответил тот. — У нас уже имелась информация о местонахождении второго трупа. Передали железнодорожники, видел машинист поезда, а, собственно, нашел обходчик, с него сняли показания.

— Я читал, помню.

— А еще там, до нас, уже побывала транспортная милиция… Но они клянутся, что ничего не трогали. А мы на машине подъехали, далеко же.

— Не близко, — согласился Турецкий. — Но ничего не поделаешь. Скажите водителю, чтоб ехал туда потихоньку. Да и вам, Витольд Кузьмич, я думаю, тоже стоит на машине. А мы уж вдвоем с лейтенантом как-нибудь.

РќРѕ Липняковский запротестовал. Р?дти, так всем. Опер побежал сказать шоферу, Р° следователи неторопливо отправились РїРѕ междупутью, внимательно посматривая РїРѕ сторонам. Что РѕРЅРё искали, Турецкий РЅРµ РјРѕРі Р±С‹ сказать. РћРЅ просто внимательно смотрел себе РїРѕРґ РЅРѕРіРё Рё РїРѕ сторонам, ограниченным рельсами железнодорожного пути. Р? РЅРµ Р·СЂСЏ.

Где-то метров через четыреста он увидел красный предмет — небольшой и блестящий. Подошел, присел, осмотрел — это была обыкновенная пластмассовая зажигалка.

Липняковский навис над ним.

— Зажигалка? — догадался РѕРЅ. Р?С… тут вдоль полотна — десятки.

— Возможно, — ответил Турецкий, доставая из кармана целлофановый пакет, несколько штук он взял у тетки дома. — Только я почему-то пока не встретил ни одной.

— Возле вокзала, — поправился следователь.

— То-то и оно, — Турецкий кивнул и аккуратно уложил зажигалку в пакетик, посмотрел на солнце. — Полная, — сказал со значением. — Такие обычно не выбрасывают. Так, друзья мои, попрошу быть предельно внимательными.

— А что мы ищем? — спросил оперативник.

— Вот когда найдем, — усмехнулся Турецкий, — тогда я вам, лейтенант, и скажу.

Начатую, РЅРѕ несмятую пачку сигарет «Мальборо» нашли немного позже, РІ десятке метров впереди. Такие тоже РЅРµ выбрасывают. Р? РѕРЅР° тоже «улеглась» РІ отдельном пакете.

— Я еще ни в чем не уверен, — сказал оперу Турецкий, — но на них могли остаться следы пальцев кого-нибудь из наших фигурантов. Во всяком случае, не исключаю.

— Ну и что? — не понял тот. — Какая разница, чьи они?

— Видите ли, молодой человек, — снисходительно заметил Александр Борисович и улыбнулся Липняковскому, который с интересом слушал разговор, — просто так, без необходимости, почти полную пачку дорогих сигарет и зажигалку не выбрасывают из поезда. Особенно на ходу, ведь так?

РўРѕС‚ РєРёРІРЅСѓР».

— Вот и смотрите, что могло еще вылететь из открытой двери тамбура.

Липняковский одобрительно хмыкнул. Ну слава богу, значит, он одобрял подходы и действия Турецкого? Уже успех… А опер словно завелся: если до сих пор лениво тянулся позади, то теперь бодро зашагал впереди, успех соседа всегда подбадривает.

РЎРІСЏР·РєСѓ ключей РѕРЅ обнаружил между рельсами обратного пути. Кинулся Рє ней, РЅРѕ остановился Рё торжествующе посмотрел РЅР° Александра Борисовича. Р? Турецкий тоже обрадовался. Эта находка была уже РЅРµ просто «кое-что».

— Ну-ка, включите, молодой человек, свою «соображалку», — улыбаясь, предложил он лейтенанту. — Почему они именно здесь?

Липняковский, которого все как-то обходили вниманием, попытался что-то сказать, но Турецкий жестом остановил его.

— Дайте лейтенанту подумать.

А тот вдруг заулыбался.

— Если они дрались в тамбуре, то не исключено, что эти предметы выпали из чьего-то кармана. А оставшийся в живых просто выкинул их, пнув ногой… Не так?

— Абсолютно СЃ вами согласен, — серьезно сказал Турецкий. — Зажигалка тяжелее пачки сигарет. Рђ ключи — Рё того больше. Р’РѕС‚ РѕРЅРё Рё улетели так далеко РѕС‚ поезда. Рћ чем РіРѕРІРѕСЂРёС‚? Ключи оставшемуся РІ живых РЅРµ были нужны, значит, РѕРЅРё принадлежали молодому человеку РІ спортивном костюме. Р? еще: РѕРґРёРЅ РёР· тех, что дрались уже РІ последнем тамбуре, тоже РЅРµ РєСѓСЂРёР». Рђ Сѓ РєРѕРіРѕ РёР· этих РґРІРѕРёС… обнаружены сигареты? РњС‹ его уже знаем: это некто Коржев, шестьдесят первого РіРѕРґР° рождения, РёР· Краснодара. Второй же был РїРѕС…РѕР¶ РЅР° уголовника, СЃСѓРґСЏ РїРѕ его наколкам. Р’РѕС‚ РѕРЅ, РїРѕ всей вероятности, Рё СѓР±РёР» нашего молодца, так ведь?

Оперативник, РІРёРґРЅРѕ было РїРѕ его взгляду, изумился той легкости, СЃ которой РјРѕСЃРєРІРёС‡ практически, что называется, СЃ С…РѕРґСѓ выстроил картину происшедшего. РќР° совещании РІ прокуратуре так РїРѕРґСЂРѕР±РЅРѕ обстоятельства дела РЅРµ обсуждались, шла РІ РѕСЃРЅРѕРІРЅРѕРј речь Рѕ результатах экспертиз — баллистической, судебно-медицинской, голосовой — Рё прочих конкретных делах Рё уликах. Р? то, Рѕ чем РіРѕРІРѕСЂРёР» теперь Турецкий, было для молодого оперативника РїРѕ-своему откровением. Поэтому, РєРѕРіРґР° его глаза блеснули догадкой, Турецкий это сразу усек.

— Но тогда получается, что именно уголовник… — начал опер.

— Молодец! — искренно похвалил Александр Борисович. — Р?менно так. Р’С‹ хотите сказать, что «чистильщики», то есть охотники Р·Р° Куратором, Коржев Рё этот молодой, РїРѕРєР° неизвестный нам, попытались сбежать после убийства того Куратора. РќРѕ это РёРј РЅРµ удалось, как видите, РёС… догнал еще РѕРґРёРЅ «чистильщик», следующего СѓСЂРѕРІРЅСЏ, которому было приказано убрать РѕР±РѕРёС… свидетелей, или исполнителей, убийства Куратора. Рђ РёРј был наверняка РѕРґРёРЅ РёР· тех, РєРѕРіРѕ РјС‹ СЃ вами вчера ночью нашли РЅР° берегу РјРѕСЂСЏ. Р’С‹ ведь это имели РІ РІРёРґСѓ?

— Да… — неуверенно пробормотал оперативник. РћРЅ улыбнулся Рё СЃРїСЂРѕСЃРёР»: — РќРѕ тогда получается, что второй «утопленник», Сѓ которого была свернута шея, РґР°?.. — Р? РѕРЅ посмотрел вопросительно, словно ожидая поддержки РѕС‚ РјРѕСЃРєРѕРІСЃРєРѕРіРѕ следователя.

— Совершенно верно, — РєРёРІРЅСѓР» Турецкий. — Этот ваш «утопленник» пал жертвой Куратора. Пистолеты ведь найдены, стволы Рё пули идентифицированы. Осталось выяснить РЅРµ так СѓР¶ Рё РјРЅРѕРіРѕ: фамилии еще неизвестных нам фигурантов. Р? попытаться через РЅРёС…, через РёС… возможные СЃРІСЏР·Рё, выйти Рё РЅР° исполнителя, Р° также Рё РЅР° главного «заказчика». Р’С‹ очень правильно мыслите.

Молодой оперативник «расцвел», а Липняковский снисходительно усмехнулся. Завоевывать авторитет таким примитивным способом, по его мнению, Александру Борисовичу совсем не стоило. Но он не мог и не отметить, что Турецкий действительно «одним росчерком пера» разложил все по полочкам.

Р’ самом деле, осталось выяснить «немного»: кем были Коржев, Курченков Рё этот молодой — Р?вакин, чей паспорт был найден РІ бумажнике, извлеченном вместе СЃ солидной СЃСѓРјРјРѕР№ валюты РёР· кармана «уголовника», валявшегося там, впереди, километрах, пожалуй, РІ трех СЃ половиной, РґРѕ которых еще шагать Рё шагать РёР·-Р·Р° каприза Александра Борисовича. РќСѓ Рё еще самая малость — осталось узнать фамилии «уголовника» Рё второго «утопленника»…

— Если РІС‹ РЅРµ обратили внимания, лейтенант, адрес того, чьи ключи РІС‹ только что нашли, РјС‹ уже знаем. Р?звестно также Рё РїРѕ характеру ранений Коржева Рё Р?вакина, что РѕР±Р° были убиты острым Рё длинным, колющим предметом, иначе РіРѕРІРѕСЂСЏ, финкой, которую сжимал РІ СЂСѓРєРµ «уголовник». Следовательно, что? — Турецкий СЃ улыбкой уставился РЅР° парня Рё РЅРµ стал дожидаться ответа. — Следовательно, уже сегодня РјС‹ имеем РІСЃРµ основания учинить обыск РІ жилище Р?вакина. Р?, соответственно, Коржева СЃ Курченковым. Если, конечно, фамилии РёС… подлинные Рё документы РёС… — РЅРµ классно сделанная фальшивка. Р’С‹ РЅРµ интересовались еще, Витольд РљСѓР·СЊРјРёС‡?

Липняковский вздрогнул, вопрос застал его несколько врасплох.

— Еще не докладывали, — смутился он. — Но я сейчас проверю, — и он с готовностью схватился за свой «мобильник».

А Турецкий, чтобы не мешать следователю «выяснять», взял оперативника под локоть и отвел немного в сторону. Вообще-то он специально говорил, обращаясь в первую очередь к оперу, потому что не хотел ставить в неловкое положение Липняковского, которому, как он полагал, и сказать-то в ответ было нечего — долго раскачиваются ребятки. А так получалось, что старший по званию разговаривает с младшим и объясняет ему азы сыскного дела.

— Р?так, Рє чему РјС‹ СЃ вами пришли? Прежде всего РјС‹ узнаем РѕР± образе жизни всех троих, что, впрочем, уже можно предположить СЃ РёР·СЂСЏРґРЅРѕР№ долей уверенности, верно?

— Да, конечно, — кивнул опер.

— РЇ тоже думаю, что РѕРЅРё, как поется РІ известном мультике, «романтики СЃ большой РґРѕСЂРѕРіРёВ». Давайте подумаем Рё Рѕ валюте, найденной РІ карманах РїРѕРєРѕР№РЅРёРєРѕРІ. РЈ Коржева был СЃРІРѕР№ бумажник — СЃ документами Рё валютой, это его деньги. Р’ СЃСѓРјРєРµ, что валялась СЂСЏРґРѕРј СЃ РЅРёРј, тоже была валюта, РЅРѕ вместе СЃ дисками. Будем считать, что ее Коржев забрал Сѓ Куратора, больше ведь некому было хранить РґРёСЃРєРё СЃ компроматом РЅР° Переверзина, верно? — Р? сам ответил Р·Р° опера: — Верно. РЈ молодого, Сѓ Р?вакина, никаких документов Рё денег, как Рё оружия, РЅРµ обнаружили. Зато РІСЃРµ это извлекли РёР· карманов «уголовника». РћРЅ, значит, Рё забрал РёС… Сѓ Р?вакина. Таким образом, благодаря найденным уликам, РјС‹ СЃ вами без РѕСЃРѕР±РѕРіРѕ труда восстановили последовательность действий. Логично?

— Абсолютно, — подтвердил опер.

— Р’РѕС‚ этими делами, то есть обысками РїРѕ указанным РІ документах адресам, ваши коллеги сегодня Рё займутся. Р? вас СЏ попрошу отнестись Рє этому делу тоже максимально ответственно. Р? тогда уже РЅР° завтра РјС‹ СЃ вами будем иметь максимально полную РЅР° данный момент картину. Кстати, Витольд РљСѓР·СЊРјРёС‡, — обернулся Турецкий Рє Липняковскому, который СЃ мрачным РІРёРґРѕРј прятал трубку РІ карман своего широченного пиджака. — РЇ СЃ вами РЅРµ поеду, Сѓ меня есть еще некоторые срочные дела личного РїРѕСЂСЏРґРєР°. Это РїРѕ РїРѕРІРѕРґСѓ экспертизы РѕРґРЅРѕРіРѕ «заблудившегося РІ жизни» товарища. Рђ РїРѕ РїРѕРІРѕРґСѓ нашего «уголовника», Сѓ которого, СЃСѓРґСЏ РїРѕ наколкам, была РЅРµ РѕРґРЅР° С…РѕРґРєР°, СЏ думаю, надо послать запрос РІ Главное управление исполнения наказаний СЃ приложением нескольких фотографий, для облегчения опознания РїРѕ РёС… картотеке.

— Это уже сделано, — с облегчением кивнул следователь. — Отправлено в наше краевое управление.

— Если появятся трудности, РЅРµ ждите, Р° немедленно отправьте факсом РєРѕРїРёРё РІ РњРѕСЃРєРІСѓ, Владимиру Михайловичу Яковлеву. РћРЅ — начальник РњРЈРР°, генерал-лейтенант милиции. РЈ РЅРёС… там, СЏ знаю, отличный информационный центр. Сошлитесь РЅР° меня Рё обязательно — РЅР° РѕСЃРѕР±СѓСЋ срочность. Рђ СЏ постараюсь предварить телефонным Р·РІРѕРЅРєРѕРј. Р? если наш фигурант там хотя Р±С‹ краешком «проходил», РјС‹ уже завтра будем иметь РЅР° него исчерпывающие данные.

— Это было Р±С‹ Р·РґРѕСЂРѕРІРѕ, — обрадовался Липняковский, СЃСѓРґСЏ РїРѕ всему, РѕРЅ РЅРµ очень-то верил расторопности краевого РЈР?РќР°.

Нет, зря опер «грешил» поначалу на упрямство Турецкого. Тот, закончив краткую «лекцию», спросил у него:

— Я надеюсь, вы не услали водителя прямиком на следующую точку?

Р? опер слегка покраснел.

— Я велел ему ехать медленно, поглядывать на нас время от времени. Так что, думаю, он далеко не отъехал. А что, мы больше не будем ничего искать?

— А что вы еще хотите найти? — спросил в свою очередь Турецкий.

— Ну… не знаю…

— Р’РѕС‚ Рё СЏ РЅРµ знаю, — усмехнулся Александр Борисович. — Зато предполагаю РґСЂСѓРіРѕРµ. Выбросив труп Рё эти предметы, что РјС‹ обнаружили, убийца отправился РІ следующий вагон, последний. Что называется, Р·Р° собственной смертью. Р? теперь, если РјС‹ что-РЅРёР±СѓРґСЊ обнаружим, то только возле места падения следующего трупа. Посмотрите водителя, Р° то РјС‹ совсем замучили нашего бедного Витольда Кузьмича.

— Я не… — запротестовал было Липняковский.

— Не надо напрягаться, легче подъехать, — заметил Турецкий спокойно. — А вы согласны с моими предположениями?

— Абсолютно, — признался Липняковский и даже почувствовал некоторое облегчение…

Они подъехали к тому месту, где был найден труп «уголовника» и откуда был уже виден поселок Нижнебаканский, отметили и здесь темные пятна засохшей крови на россыпи камней, которыми бутили пространство между шпалами, но ничего не обнаружили, после чего вернулись в город.

По дороге Турецкий вспомнил свой вопрос, который вертелся на языке еще утром, но как-то выпал, другие дела заслонили. А теперь всплыл:

— Скажите-РєР°, Р° Сѓ вокзалов, авто— Рё железнодорожного, искали? Р? РІ аэропорту, как СЏ РїСЂРѕСЃРёР»?

— Да, но ничего не обнаружили. А может быть, опоздали. Там уже, говорят, поработали дворники и уборщики со своими метлами и «поливалками». У нас же юг! — сказал, словно оправдывая этим объективным обстоятельством свою нерадивость.

— Невнимательно, значит, смотрели?

Липняковский огорченно пожал плечами.

— Выходит, так, — он тяжко вздохнул.

Р? Александр Борисович решил его, РіСЂСѓР·РЅРѕРіРѕ Рё уставшего, РЅРµ напрягать, РЅРѕ РІРѕС‚ опера попросить РІСЃРµ же пробежаться — для очистки совести. Могли же остаться пятна РєСЂРѕРІРё, РґР° Рё РґРІРѕСЂРЅРёРєРё могли обратить внимание. Гильза там, еще что-РЅРёР±СѓРґСЊ. Рђ сам подумал: «До чего Р¶ РІСЃРµ-таки расслабляет этот РёС… благословенный юг…»

Уже вечерело, хотя РїРѕ часам, РґР° Рё РїРѕ солнцу, казалось, что еще РЅРµ РїРѕР·РґРЅРѕ, РЅРѕ РЅР° СЋРіРµ ночь падает сразу. Рђ продолжать РїРѕРёСЃРєРё РІ темноте РЅРµ имело смысла, день ведь Рё так прошел РЅРµ Р·СЂСЏ. Просто еще срабатывала привычка каждое дело доводить РґРѕ конца. РќРѕ Турецкий уже Рё сам мысленно махнул СЂСѓРєРѕР№. Что добавит найденная гильза следствию? Р?ли то же пятно РєСЂРѕРІРё? Р? какая разница, РІ сущности, РѕС‚ того, что станет известно точно, РіРґРµ застрелили РѕРґРЅРѕРіРѕ РёР· «утопленников»?..

 

А она расслабляет, эта южная жара, мозги начинают работать медленнее. Но в принципе, Александр Борисович был все же доволен, и его хорошее настроение передалось спутникам…

Плетнев, словно Р±С‹ отодвинутый Турецким РѕС‚ розыскных мероприятий, РІ которых Антон считал себя РґРѕРєРѕР№ — как-никак Р·Р° плечами довольно продолжительная служба РІ спецназе, Р° там тебе Рё разведка, Рё РїРѕРёСЃРє, — решил совместить, что называется, приятное СЃ полезным. Речь РЅР° утреннем совещании РІ РіРѕСЂРѕРґСЃРєРѕР№ прокуратуре шла Рѕ необходимости найти толкового специалиста РІ компьютерном программировании. Рђ РѕРЅ РІСЃРїРѕРјРЅРёР» Рѕ том, что ему рассказывала та девушка Мила, которая подвозила его РЅР° своем мотоцикле Рё которую РѕРЅ РЅР° РґСЂСѓРіРѕР№ день встретил РІ компьютерном же интернет-кафе «Снасть», РЅР° набережной. Коротко РіРѕРІРѕСЂСЏ, РёР· разговоров СЃ ней РѕРЅ РїРѕРЅСЏР», что имеет дело СЃ РєСЂСѓРїРЅРѕР№ специалисткой РёР· известной РјРѕСЃРєРѕРІСЃРєРѕР№ компании «Яндекс». Как-то Рё должность ее звучала для него «по-компьютерному», РЅРµ совсем понятно: кажется, ведущий разработчик отдела коммуникационных сервисов или что-то РІ этом СЂРѕРґРµ. Для Антона, СЃ довлевшей над РЅРёРј недавней еще, СЃСѓРіСѓР±Рѕ военной профессией, тонкие компьютерные технологии были РїРѕРєР° темным лесом, РЅРѕ то обстоятельство, что совсем молодая девушка уже является «ведущим разработчиком», необычайно возвышало ее РІ его глазах. Да, ничего РЅРµ поделаешь, РґСЂСѓРіРѕРµ поколение. Нынешние, РіРѕРІРѕСЂСЏС‚, чуть ли РЅРµ СЃ пеленок, СЃ младенческого возраста Рє компам тянутся. Еще Р±СѓРєРІ РЅРµ знают, Р° уже ухитряются давать отпор драконам, злым магам Рё гномам. Действительно, черт-те что творится!..

Однако, если Мила РІ самом деле большой специалист, РѕРЅР° может Р·РґРѕСЂРѕРІРѕ помочь следствию разобраться РІ том, что произошло СЃ электрическими сетями РіРѕСЂРѕРґР° Рё почему полностью вырубился свет РІ ту злополучную ночь, РєРѕРіРґР° Рё Антон, РІ частности, прибыл СЃСЋРґР° РїРѕ СЃРІРѕРёРј надобностям, — правда, скорее этического, нежели рабочего РїРѕСЂСЏРґРєР°. Р?скать Рё уговаривать Турецкого вернуться РґРѕРјРѕР№, РІ семью — задачка РЅРµ РёР· приятных, РЅРѕ РёРЅРѕРіРѕ выхода Сѓ Антона РЅРµ было, сам же пообещал Р?СЂРёРЅРµ Генриховне, СЃСѓРїСЂСѓРіРµ Александра Борисовича, что найдет его Рё объяснится, погасит РІ «гордом муже» совершенно идиотскую вспышку ревности. Это СѓР¶ потом стало СЏСЃРЅРѕ, после телефонного Р·РІРѕРЅРєР° Меркулова, что придется РёРј еще Рё поучаствовать РІ расследовании террористического акта, РёР±Рѕ РїРѕ признакам именно статьи 205 Уголовного кодекса Рё было возбуждено дело Рѕ терроризме РІ РіРѕСЂРѕРґРµ РќРѕРІРѕСЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРµ.

Антон уже знал, что отец Милы — уважаемый человек РІ поселке Цемдолина, что его там отлично знают даже те, кто вступает РІ конфликты СЃ Законом, уважают как ветерана Рё вообще фигуру значительную Рё авторитетную — РІ РїСЂСЏРјРѕРј, Р° РЅРµ РІ уголовном смысле. РќРѕ сам Плетнев РЅРёРєРѕРіРґР° Р±С‹ РЅРµ решился ехать туда Рё искать девушку. Договорились ведь, что, если появится желание увидеться, Антон может наведаться РІ «Снасть» Рё там спросить Сѓ Числительного — такое было «прикольное» РёРјСЏ Сѓ С…РѕР·СЏРёРЅР° Рё системного администратора этого заведения, или, попросту, сисадмина, — РєРѕРіРґР° обещала появиться Мила. РћРЅР° же Спай, то есть РЁРїРёРѕРЅРєР°. РЈ Плетнева голова пухла РѕС‚ этих РёС… «заморочек». РќРѕ раз СѓР¶ ты подписался играть РІ РёС… молодежные РёРіСЂС‹, значит, Р±СѓРґСЊ любезен. Назови РЅРёРє девушки, то есть ее компьютерное РёРјСЏ, Рё тебе ответят, Р° подлинное ее РёРјСЏ или фамилию никто Рё РЅРµ знал. Р’РѕРЅ РєСѓРґР° шагнули время Рё вместе СЃ РЅРёРј весь грешный РјРёСЂ! Кликухи, наборы цифр вместо «традиционных» имени-отчества. Писали ведь уже РѕР± этом фантасты РІСЃСЏРєРёРµ, РЅРѕ РёРј РЅРµ верили. Р?, выходит, напрасно…

mykonspekts.ru

Глава пятьдесят первая

Глава пятьдесят первая

— Джек, — удивленно воскликнул гарда Грэхем Тернер, — РІС‹ опять здесь? Результаты судмедэкспертизы Р±СѓРґСѓС‚ через несколько дней. РЇ тут же свяжусь СЃ вами, как только получим новости.

Время раньше них добралось до тела Донала и обошлось с ним безжалостно. Требовалось официальное опознание, хотя и Джек, и все остальные родственники в глубине души не сомневались, что это он. В месте, куда Алан наведывался в течение года раз в неделю, нашли свежие и увядшие цветы. В прошлую ночь он все откровенно рассказал полицейским, но наотрез отказался сообщить имена преступников. Через несколько месяцев его ожидал суд. Джек только радовался, что мать не увидит, как человеку, которому она помогла подняться, будет предъявлено обвинение в убийстве ее мальчика.

Джек РѕР±СЃСѓРґРёР» РІСЃРµ ночные события СЃ членами семьи Рё рано утром вернулся РІ Фойнс. Город праздновал фестиваль СЃ той же энергией, что Рё РІ первые часы открытия. РќРµ обращая внимания РЅР° музыку Рё песни, РѕРЅ прошел РїСЂСЏРјРёРєРѕРј РІ СЃРІРѕР№ РґРѕРј, РІ спальню, РіРґРµ крепко спала Глория. Сел СЂСЏРґРѕРј РЅР° постель Рё стал внимательно смотреть РЅР° нее, РЅР° длинные черные РїСЂСЏРґРё, прилипшие Рє розовеющим щекам. Р?Р· приоткрытых РіСѓР± вырывалось тихое дыхание, мерно приподнимавшее Рё опускавшее молочно-белую РіСЂСѓРґСЊ. Р?менно эти гипнотизирующие Р·РІСѓРєРё Рё движения подвигли его РЅР° то, чего РѕРЅ РЅРµ делал уже целых двенадцать месяцев. Джек наклонился Рє ней, положил СЂСѓРєСѓ РЅР° плечо Рё легонько потряс, чтобы разбудить Рё пригласить наконец-то РІ СЃРІРѕР№, РґРѕ СЃРёС… РїРѕСЂ закрытый РѕС‚ нее РјРёСЂ. Потом РѕРЅРё долго-долго говорили РѕР±Рѕ всем, что произошло Р·Р° РіРѕРґ, Рё Рѕ том, что Джек узнал Р·Р° прошедшую неделю, Р° после РЅР° него накатила усталость, Рё РѕРЅ вместе СЃ Глорией СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ СѓСЃРЅСѓР».



— Я здесь не из-за Донала, — воскресным вечером объяснил Джек, присаживаясь к столу в полицейском участке. — Мы должны найти Сэнди Шорт.

— Джек! — Грэхем устало потер глаза. Р? его стол, Рё соседние были завалены бумагами, Р° стоящие РЅР° РЅРёС… телефоны непрерывно звонили. — РњС‹ это уже обсуждали.

— Недостаточно подробно. А теперь послушайте меня. Возможно, Сэнди связалась с Аланом, и он запаниковал. Все может быть. Они могли договориться о встрече, он занервничал, испугался, что она слишком близка к разгадке, и что-то натворил. Не знаю, что именно. Я даже не говорю об убийстве. Уверен, что Алан на него не способен, но, — он помолчал, — может… — Его зрачки расширились от гнева. — Он все же убил ее — запаниковал и…

— РћРЅ этого РЅРµ делал, — прервал Джека Грэхем. — РЇ вытащил РёР· него РІСЃРµ. РћРЅ ничего Рѕ ней РЅРµ знает, даже РЅРµ слышал ее имени. РќРµ РјРѕРі понять, Рѕ РєРѕРј СЏ РіРѕРІРѕСЂСЋ. Ему известно лишь то, что РІС‹ ему сообщили, то есть что какая-то женщина помогает РІ поисках Донала. Р? это РІСЃРµ. — РћРЅ пристально посмотрел РЅР° Джека Рё РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» уже мягче: — Пожалуйста, Джек, бросьте это дело.

— Бросить? Но то же самое мне твердили весь этот год, пока я разыскивал Донала.

Грэхем смущенно заерзал на стуле.

— Алан был лучшим РґСЂСѓРіРѕРј Донала, Рё РѕРЅ врал Рѕ том, что произошло, целый РіРѕРґ. Рђ сейчас, РєРѕРіРґР° Сѓ него СЃРІРѕРёС… неприятностей выше крыши, РІС‹ полагаете, РѕРЅ побежит признаваться, что сделал СЃ какой-то девицей, которая ему вообще РґРѕ лампочки? Разве раньше СЏ РЅРµ был прав насчет Алана? — повысил голос Джек.

Грэхем долго молчал, грыз свой уже не существующий ноготь, а потом быстро принял решение:

— Рћ’кей. — РћРЅ устало прикрыл глаза Рё сосредоточился. — Начнем обыскивать район, РІ котором РѕРЅР° оставила автомобиль.

Дата добавления: 2015-10-30; просмотров: 94 | Нарушение авторских прав

Читайте в этой же книге: Глава тридцать девятая | Глава сороковая | Глава СЃРѕСЂРѕРє первая | Глава СЃРѕСЂРѕРє вторая | Глава СЃРѕСЂРѕРє третья | Глава СЃРѕСЂРѕРє четвертая | Глава СЃРѕСЂРѕРє пятая | Глава СЃРѕСЂРѕРє седьмая | Глава СЃРѕСЂРѕРє восьмая | Глава СЃРѕСЂРѕРє девятая |
mybiblioteka.su — 2015-2019 год. (0.011 сек.)

mybiblioteka.su

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *